Со времен Аристотеля эта структура не потеряла актуальности. Посмотрите на автомобиль, который грек вряд ли мог себе вообразить 2500 лет назад. То, что для его изготовления используются суперсовременные композитные материалы и компьютерные чипы, совсем не противоречит сути первой причины.
Вторая причина, форма, тоже жива. Появление профсоюзов и сборочных линий не противоречит элементу действия (которое не является, позвольте напомнить, синонимом действенности). Греческий философ скорее всего даже не стал бы возражать против того, чтобы отнести сюда и труд робота.
Последняя причина просто существует вне времени. Статуя – высшая точка в признании выдающегося человека, ту же роль исполняет для покупателя автомобиль. Ведь недаром говорится, что владельцы зачастую напоминают свои транспортные средства.
И тем не менее, мир, кажется, впервые изменился до такой степени, что наблюдения Аристотеля потеряли актуальность. Возьмите компьютерное оборудование в целом и программное обеспечение в частности. С точки зрения материала, насколько важны сегодня силикон или лазер? Цены падают и могут падать до тех пор, пока мы не станем получать компьютеры бесплатно. Будущее – за программами. Можем ли мы приложить идеи Аристотеля к нематериальному (неосязаемому) объекту?
А что произошло с формой? В чем добавленная ценность компьютерной графики и дизайна портативного компьютера или архитектуры схем и структуры программ? В этом мало утешения для Apple – компания так и не получила компенсации за то, что созданное ею программное обеспечение для Macintosh было украдено конкурентами.
Что касается третьей причины, то кто осуществляет действие, производитель или пользователь?
Конечную задачу и вовсе трудно определить. Дизайнер прибора стремится помочь неизвестному пользователю осуществить его цели. Новые версии программ чаще всего представляют собой лишь модификации, в которых устранены найденные неполадки или учтены пожелания, выраженные конечным потребителем (который на самом деле не воплощает конечную задачу).
Модель Аристотеля, если ее применить к компьютерам, выявляет полную путаницу в причинах. Все происходит так, будто третья и четвертая причины функционируют как замкнутый цикл, о чем Аристотель, возможно, подумал, но затем отложил в сторону по техническим причинам – возможно, из-за отсутствия Интернета?
Можно даже привести крупномасштабную аналогию. Виртуальное пространство, которое сегодня у всех на языке, существует благодаря широкому использованию цифровых сетей в реальном времени, где любое действие, даже незаконченное, вызывает реакцию. Эта сила реакции противодействия или обратной связи, похоже, является причиной великих перемен, которые мы сейчас испытываем. Возможно, она является пятой причиной?
