Рейнольдс в недоумении прижал лицо к стеклу. В течение двух минут он следил за тем, как Мария, которая с такой злобой влепила Мэллори пощечину и которая при всяком удобном случае выказывала неприязнь, граничащую с ненавистью, как эта самая Мария теперь вела с ним не только оживленный, но и, по всем признакам, весьма дружелюбный разговор. От столь неожиданного поворота событий Рейнольдс пришел в полное замешательство, однако вскоре очнулся. Мэллори ободряюще обнял девушку и ласково похлопал по плечу, что не вызвало у нее протеста. Все это было непонятно. Единственное объяснение, пришедшее Рейнольдсу в голову, было недвусмысленно зловещим. Рейнольдс резко повернулся и подал знак Гроувзу. Гроувз тут же поднялся, подошел к окну и выглянул, однако к этому моменту Мария исчезла, — Мэллори был один и двигался в сторону радиорубки, держа в руке все тот же листок. Гроувз вопросительно посмотрел на Рейнольдса.
— Они были вместе, — зашептал Рейнольдс. — Мэллори и Мария. Я видел их! Они разговаривали!
— Что? Ты уверен?
— Бог тому свидетель. Я видел их, представляешь? Он даже обнял ее... Отойди от окна — Мария идет.
Они неспешно отодвинулись от окна, чтобы не привлекать внимания Андреа или Миллера, с безучастным видом подошли к столу и сели. Через несколько секунд вошла Мария, которая, не глядя на присутствующих и ни с кем не разговаривая, приблизилась к очагу, села рядом с Петаром и взяла его за руку. Спустя минуту-другую вошел Мэллори и сел на соломенный тюфяк возле Андреа, вынувшего изо рта сигару и вопросительно взглянувшего на него. Мэллори осторожно удостоверился в том, что за ним никто не наблюдает, и затем кивнул. Андреа принялся созерцать свою сигару.
Рейнольдс неуверенно посмотрел на Гроувза и сказал Мэллори: — Не выставить ли нам часового, сэр?
— Часового? — Мэллори это рассмешило. — А за чем? Здесь партизанский лагерь, сержант. Друзья, знаете ли. И, как вы заметили, у них прекрасная система охраны.
— Не знаю, не знаю...
— Я знаю. Вам пора спать.
Рейнольдс упрямо продолжал — Сондерс там один. Мне не нравится...
— Он зашифрует и отправит короткое сообщение, которое я ему передал. Пара минут, не больше.
— Но...
— Заткнитесь‚ — сказал Андреа. — Вы слышали,что сказал капитан?
Рейнольдс достиг такой степени раздражения и обеспокоенности, что взорвался, как порох.
— Заткнуться? Почему я должен заткнуться? Я подчиняюсь не вашим приказам. И раз уж речь зашла о том, что кому делать, могли бы погасить вашу чертову вонючку.
