Работа по германской проблематике продолжалась, к ней подключались все новые силы наших резидентур в Восточной и Западной Европе. Было необходимо восполнить те информационные потери, которые наша разведка понесла в связи с кончиной Управления «А» МГБ ГДР.
Вполне естественно, возник вопрос: что делать с аппаратом представителя КГБ при МГБ ГДР. Исчезло не только МГБ, ушла в историю и сама ГДР. Представительство же продолжало существовать неким призраком минувшего. Оно не было законспирированной структурой — нельзя было сомневаться, что БФФ знало каждого его сотрудника и в любой момент могло поставить его под контроль. Была найдена довольно прозрачная уловка: в случае настоятельных требований германской стороны разъяснить функции Карлсхорста заявить, что там размещается подразделение советских вооруженных сил, занимающееся обеспечением их безопасности. Следует оценить тактичность, здравый смысл и дальновидность западногерманских властей, которые не стали акцентировать внимания на этом деликатном моменте. Возможно, они решили оставить эту проблему на усмотрение советской стороны, справедливо полагая, что она утрачивает даже символическое значение для наших отношений.
Аппарат надо было сокращать, имея в виду его неминуемую ликвидацию. Практическую полезность он во многом потерял, довод о том, что КГБ должен показывать свой флаг в Германии, звучал смехотворно. Многим сотрудникам КГБ в Германии не хотелось расставаться с некогда уютной, благополучной страной и возвращаться на Родину, погружающуюся в пучину экономических, политических и социальных неурядиц. Управлению кадров было трудно смириться с мыслью, что оно теряет возможность устраивать своих протеже. Комитет в целом медленно привыкал к тому, что привычной Восточной Германии больше нет и никогда не будет. Тем не менее сокращение аппарата шло планомерно и неумолимо. Насколько мне известно, оно завершилось полностью к концу 1991 года.
Гораздо более сложной оказалась проблема, связанная с судьбой наших бывших восточногерманских коллег.
Знакомство с М. Вольфом
Летом 1990 года мне удалось познакомиться с Маркусом Вольфом, возглавлявшим до 1986 года восточногерманскую разведку. Вольф был хорошо известен в КГБ и ПГУ, где его за глаза называли Мишей, пользовался репутацией весьма умного, эрудированного человека, надежного друга Советского Союза, добропорядочного коллеги, который, однако, не упустит случая продвинуть интересы своей службы, даже если это не совсем учитывает интересы партнеров. Как говаривал с оттенком восхищения один из моих бывших начальников: «Миша — это хитрая лиса».
