Если он поддастся разрушительным позывам, то всё будет напрасно.
Напрасны будут страдания Нико, казнившей своего родителя и самого близкого друга Черри Рука, исполняя Королевский долг.
Напрасны будут старания Тиюри, вырвавшей Харуюки из лап брони на Гермесовом Тросе и вновь вернувшей Броню в состояние «семени».
Напрасны будут мечты Черноснежки, вытянувшей Харуюки со дна болота локальной сети и подарившей ему крылья надежды.
Наконец, напрасны будут молитвы девушки, столько времени ждавшей в уголке Брони…
Боль безгранично усиливалась, выходя за рамки телесной. Чудовищной силы буря разрывала сознание Харуюки.
Он понимал, что стоит лишь призвать Бедствие, как ему сразу станет легче. Но он собрал в кулак остатки воли и терпел из последних сил.
И тут. С другого конца побелевшего сознания он словно услышал ещё один голос:
«Верь в себя…
Всё хорошо. Я уверена, ты справишься… потому что ты именно тот, кого я ждала всё это время…»
Этот голос, несомненно, принадлежал той самой призрачной девушке, которая недавно появилась перед ним. Харуюки, напрягая последние мысленные силы, тихо ответил:
«Прости.
Я не тот особенный человек, что нужен тебе. Моя голова полна тревог, а моя жизнь полна ошибок. Я столько времени не доверял никому и избегал людей. Я был таким жалким, что не доверял даже себе и топтался на месте.
Но теперь у меня есть кое-что, чем я могу гордиться.
У меня вновь появились дорогие мне люди. И их немало. Я всё ещё не люблю себя и не доверяю себе, но я уже могу стараться ради остальных. Ради своего маленького, но тёплого мира я готов на всё…»
В затухающем сознании Харуюки послышался нежный ответ:
«И этого достаточно.
Ведь это и есть доказательство твоей силы.»
Вдруг Харуюки услышал, как внутри него что-то тихо, но отчётливо треснуло.
Не звук разрушения. Звук, с которым проклёвывается семя. Звук рождения.
Полился чистый серебряный свет, холодный и чистый, словно талая вода, смывая собой жар и боль. Харуюки изумлённо распахнул глаза.
На пальцах его оставшейся руки появилась новая сверкающая броня. По цвету она была ещё чище собственной брони Сильвер Кроу.
Она выглядела могущественной, но не казалась зловещей. Броня начала расти, накрывая вслед за пальцами ладонь, а затем стала подбираться к локтю с чистым металлическим звуком. Вес её казался приятным и, более того, её вид так воодушевлял Харуюки, что его собственное тело стало казаться ему легче.
Харуюки моментально понял, что эта серебряная броня и есть изначальная форма Брони Бедствия.
