Кстати, хорошая идея. Надо будет бабулю пригласить сюда, показать, как устроилась. Разумеется, лишь под предлогом показать, как я устроилась.
Я уже села, тетрадь достала, приготовилась внимать мадам, а она стоит, с открытым ртом на меня смотрит и как взвизгнет:
— К ректору!
Одно из двух, либо она всегда общалась на такой манер, либо это на нее так болото повлияло.
— Я только что от него.
Мадам молча открывала и закрывала рот, все ведьмы дружно повернулись, чтобы на меня посмотреть. А я что? Улыбнулась, приветливо рукой помахала.
Стояла она так недолго. Вылетела из кабинета, насколько это позволяли каблуки, а в кабинете — тишина. Все молчат, на меня смотрят. А я невольным объектом внимания не люблю быть, поэтому дружелюбно произнесла:
— Владлена, всех рада приветствовать.
Кто-то так же дружелюбно ответил:
— Марине.
Только вот я не поняла, кто это Марине, она где-то на первых рядах разместилась, мне отсюда не видно.
Остальные начали представляться, сливаясь в гул голосов. Гомон оборвал визг:
— Вот, — на меня указала пальцем вернувшаяся мадам, фу, как некультурно, — она сорвала мне урок!
Теперь загадка: к кому меня отправляли и кто стоит рядом с мадам?
— Мисс Зельсберг, — ректор укоризненно на меня посмотрел и указал на дверь.
Я лишь пожала плечами, взяла сумку и вышла. Урок я не срывала, значит, я не виновата.
— Мисс Зельсберг, — начал ректор, закрывая дверь, — я начинаю думать, что вас привлекают аудиенции со мной.
Теперь уже я молча открывала и закрывала рот. О чем он говорит? Он что, думает…
— Ректор лорд Линер, — говорю, — вы, безусловно, мужчина в самом расцвете сил, красив, статен, игры там разные любите, но меньше всего здесь я добиваюсь аудиенции с вами и уж тем более не мечтаю видеть в вас спутника жизни.
Да, ну и завернула… Ректор от такого заявления опешил. Брови удивленно вскинул и говорит:
— Мисс Зельсберг, что вы несете? Может, вам в лазарет сходить?
Так, стоп. Он что, не это имел в виду? В смысле, не намек, что я якобы бегаю за ним и встречи ищу? Или я не так поняла?
Ой… Вот теперь стыдно, правда. Вроде и извиниться надо, а гордость, она же такая.
— Я, похоже, не то сказала. Вы, наверно, хотели мне еще одну башню на поруки приписать?
Ректор недовольно покачал головой, демонстрируя этим свое отношение к моему поведению. Согласна, перегнула, вообще не в ту степь ушла…
— Нет, мисс Зельсберг, эти наказания вас ничуть не пугают. — Просто я еще не думала о масштабе работ, а там, может, и испугают. — Для творца самое страшное — уничтожить свое творение. — Кажется, я понимаю, куда ректор клонит. — Так вот, уберете болота.
