— Женщины?
— Молодец. — Дмитрий осторожно взял ее левую руку и поцеловал пальцы. — Итак, я оплачиваю ему небольшую, трехдневную поездку в Париж с дорогой двадцатилетней проституткой. После этого мой генерал приватизирует свою дачу, я покупаю сырье, и в данный момент оно уже благополучно стучит колесами за границами нашего чудного отечества.
— Бедное отечество!
— Почему?
— Потому что в нем вечно царит беспредел чиновников, а умные люди, вместо того чтобы бороться с этим беспределом, греют на нем руки.
Он задумался и пожал плечами.
— Возможно, вы и правы, но мне не хочется сейчас ни углубляться в политику, ни представать в ваших глазах таким уж беспринципным хищником, который живет одним днем. Пойдемте лучше водить хоровод вокруг елки, которая стоит в банкетном зале. Как уверял метрдотель, она привезена прямо из Канады. И, кроме того, сегодня еще обещано выступление Жванецкого. Новый год как-никак…
Наталья долго потом вспоминала этот вечер, тем более что настали студенческие каникулы и у нее появилось много свободного времени. Однако она начала чувствовать себя так же неуверенно, как десятиклассница, которая первый раз идет на дискотеку. Пока Золушка еще не побывала на балу у принца, собственная жизнь кажется ей вполне терпимой, и у нее даже есть свои маленькие радости. Но после того, как она проделает тур вальса в королевском дворце под руку с красивейшим мужчиной королевства, возвращение к привычным обязанностям становится подлинной трагедией.
Все определения счастья, которые она приводила в своей диссертации, стали казаться ей выдумками людей, не знающих иных радостей, кроме чтения книг, а воспевание духовных ценностей напоминало объяснение в любви импотента. Может быть, это глупо и пошло, но Наталья никак не могла отделаться от такого настроения и не потому, что во рту еще ощущала вкус французского шампанского и осетрины, а потому что стыдно пренебрегать тем, чего не имеешь, и восхвалять преимущества того, что общедоступно — слишком это просто и неумно.
Да, она была растеряна, смущена, закомплексована и не знала, что делать дальше, потому что все то, к чему она стремилась до этого: диссертация, семья, любимая работа, — стало стремительно терять прежнюю ценность, становясь надоевшим бытом. Словно через волшебный фонарь Наталья увидела другой мир, и ей стало скучно в ее собственном. И не было опоры — ни в Боге, ни в детях, ни в науке, ни в любви.
Ей вспоминался еще один разговор с Дмитрием, когда они, устав танцевать, зашли в бар и сели на высокие табуреты.
