Вспыхнув всем лицом, Меруерт рванулась из объятий и отскочила в сторону, прошептав:
— Зачем вы?
Прикрыв пылающие жаром щеки ладонями, она заторопилась к машине. Казыбек не стал ее преследовать. Наоборот, он забрался на тот самый уступ, хранящий тепло ее тела, сел. От стыда из-за своей вольности с девушкой он ничего вокруг себя не замечал. Не видел больше гор, ушли куда-то с глаз зыблющиеся внизу пшеничные поля. Он понимал: что-то важное для него должно было совершиться в эти минуты. Примет девушка вспышку его чувств, поймет ли?.. Если поймет, то простит, должна превозмочь в себе обиду. Единственное, чем он мог сейчас унять учащенный бег сердца, — это закурить, отвлечься. Сигареты всегда были при нем, хотя он считал себя некурящим.
Возникало и чувство самодовольства. Приятно уже то, что Меруерт сразу не оттолкнула, не вскрикнула, как бывает с иными девушками, не рассердилась. Она даже не вздрогнула, хотя все произошло неожиданно. Однако с каждой минутой уверенность парня отходила прочь, уступая место сомнениям.
Предположим, девушка, полагаясь на его порядочность, подала руку, чтобы не упасть, когда надо было ступить с камня на землю. Но что ее смутило в таком внезапном проявлении чувств? Опасение, что перед нею обыкновенный мужчина, которому все дозволено? Если она думает именно так, то все рухнуло, пропали надежды. Позволить поцелуй — это еще не взаимность. Во всяком случае, он, Казыбек, не распускал рук. Он освободил ее из объятий, едва почувствовал сопротивление, готовность защищаться. В душе с каждой минутой крепло недовольство собою: поторопился, за что и наказан…
Сигарету выкурил до конца. Затем поднялся с камня, зашагал, не поднимая головы, к машине. Меруерт на этот раз приткнулась на заднем сиденье. Казыбек не стал уговаривать ее пересесть ближе. Любые слова сейчас прозвучали бы пошло. Ему показалось, что девушка наедине с собою всплакнула, глаза ее были влажными, блестели.
Остаток дороги до Ускена они проехали молча, каждый сам по себе, погруженный в свои переживания. Казыбек доставил спутницу к самому дому. Прощаясь, геолог взял ее руки в свои ладони и, пересиливая волнение, сказал:
— Меруерт! Осенью, когда я вернусь в город, буду искать вас. Если позволите, конечно.
Он рассчитывал услышать в ответ хотя бы слово, но девушка молчала. Она лишь раз и другой смерила его долгим взглядом, в котором тоже не было ответа.
5
Сколько воды утекло с тех пор? У человека с инженерным складом ума все поддается цифрам: почти четырнадцать лет! Каждый день из прошлого врезался в память. Вспоминая дни радости и любви, как бы заново прокручивая их перед взором, Казыбек воодушевлялся, и ему становилось легче в разлуке.
