Придет ли когда-нибудь Прометей, который, сострадая человеческим бедам, принесет свет в этот мир? Возьмет ли сама Майя когда-нибудь в руки факел и позволит ли, наконец, людям увидеть смысл их ритмически повторяющегося танца?
Если это случится, если однажды часть завесы спадет, то появится какой-то в подлинном смысле воспитанный человек, и с него начнется новая цепочка людей, цепочка, чьи звенья не выйдут из игры, но научатся видеть внутреннюю суть фигур в этой игре – свою собственную суть.
Речь идет об упорядоченной и систематизированной форме познания, играющей роль острия копья, чтобы проделать брешь в завесе, которой Майя прикрывает свои игры. Наука – это один из путей, позволяющих нам при посредничестве Майи прийти к пониманию истины.
Но Майю вовсе не устраивает существование истинной науки, ведь это означало бы разглашение ее скрытой тайны. Поэтому она развлекается тем, что запутывает нити познания и предлагает людям игру, которая послужила бы им заменой науки.
* * *
Значительная часть научных исследований связана с числами, а числа – это отвлеченные понятия, постичь которые мы никогда не сумеем. Между одним числом и последующим скрывается бесконечность, которую ничем нельзя заполнить. К тому же, мы смутно догадываемся, что так называемые однозначные числа не возникают в результате накопления единиц или как их сумма. Легко сложить друг с другом два одинаковых предмета. Но что получается при сложении двух абстрактных единиц? И что подразумевается под сложением вещей разного характера?
Кроме того, науке свойствен девиз точности. В ней нет промежуточного и относительного… Но если наука существует в нашем мире, а он полон относительностей, то как можем мы представить его в виде точных величин с помощью одних лишь цифр? От всего этого создается впечатление, будто кто-то пытается засунуть большую ногу в маленький ботинок.
Нам легко было бы говорить о точности применительно к великим Законам Природы. Но эти Законы с трудом принимаются современной наукой; и даже этими Законами управляют живые сущности, являя время от времени любопытные преобразования как отклик на пульс жизни и ее потребности. Разве не изменяла Земля скорость свое го обращения вокруг Солнца, чтобы избежать столкновения с кометой? И что в этом случае мы называем точным – то, что Земля изменила свою обычную скорость, или то, что она избежала столкновения?
Тот, кто говорит о точности, может припомнить еще одну излюбленную игру Майи: игру в безошибочность. Наука никогда не ошибается. Даются некоторые гипотезы, выдвигаются их доказательства – с большей или меньшей достоверностью, – и ничто не может им противостоять, потому что в них единственно и заключается истина.
