Она молча смотрела на него, чувствуя, что ее начинает колотить дрожь от собственных переживаний.
Тут он заговорил так тихо, что Серена с трудом смогла его расслышать. Но все же услышала, а вернее – прочитала по губам: «…пока не стало уже слишком поздно».
– Да, слишком поздно, – жестко произнесла она в ответ. – Серена ушла навсегда.
И она осознала, что говорит теперь о себе так, как сказала бы Мэг. Серена действительно ушла навсегда. Ее личность исчезла, сменилась новой, тоже хорошо знакомой. Она до сих пор никогда об этом не задумывалась. Но теперь превратилась в Мэг на самом деле. Она никогда больше не станет Сереной Донован снова. Она умерла. Желудок обожгла острая боль, однако девушка не отвела взгляд от графа Стрэтфорда.
– Да, – сказал он. – Она не вернется. Я сделал бы что угодно, чтобы изменить это.
– Я тоже.
Он кивнул.
– Но, увы, уже слишком поздно, – заметила она.
– Мне очень жаль.
– Мне тоже.
Он заявил, что любил ее, что никогда не забывал. Может ли она в это верить? Может ли? Казалось бы, что безопаснее продолжать ненавидеть его, обвинять за всю боль, которую он ей причинил. А если бы она его простила… что тогда?
Серена боялась поверить ему. В свое время она верила его объяснениям в любви – и вот что из этого вышло. Во всяком случае, он не слишком долго печалился о том, что потерял ее. Чуть ли не сразу после ее «смерти» уехал в Бат соблазнять кого-нибудь еще.
Так они и стояли, погруженные в безмолвную битву за… Серена не могла бы определить за что… до той минуты, пока не почувствовала на плече ласковое прикосновение чьей-то руки.
– Мэг?
Она вскинула голову и обернулась. Рядом стоял Уилл, выражение лица у него было скорее встревоженное.
– У вас все хорошо?
Он, сдвинув брови, взглянул на Джонатана.
Серена поспешила разрядить обстановку.
– Да-да, все в порядке. Мы вот только что остановились…
Она запнулась. Не могла с ходу придумать причину, которая послужила поводом для остановки.
– …чтобы купить несколько апельсинов, – завершил ее фразу Джонатан.
Бросив на него взгляд, Серена увидела, что он мило улыбается и поза у него непринужденная. Как он это сделал? Только полное отсутствие забот, решила она про себя, могло позволить ему делать вид, будто ничего особенного не происходит.
– Тут где-то есть парень, который торгует вразнос, – продолжал Джонатан. – Ты не хочешь купить апельсинчик, Лэнгли?
Уилл стоял рядом с ней. Уилл тот самый мужчина, за которого она должна выйти замуж. Он не заслуживает такой вот мелкой лжи, и она не желает причинить ему боль.
