– Ты в порядке, Тайя? – спрашивает она, щуря свои бледно–голубые глаза, глядя на Райана.
– Все хорошо, – говорю ей, заставив себя улыбнуться. Бар переполнен, и Райан уходит, чтобы помочь.
– Что это было? – спрашивает она, допивая воду.
Я с трудом сглатываю, наблюдая за ним.
– Ничего, – отвечаю, не желая портить ей вечер своими проблемами. – Может быть по напитку?
– Настоящий напиток?
Я смеюсь.
– Да, настоящий напиток.
– Ладно, я принесу нам что–нибудь, – говорит она, немного слишком бодро, если вы спросите меня. Она идет прямо к Тэгу, почти отталкивая какую–то девушку в сторону. Слова Райана прокручиваются в моей голове. Почему я оставила то глупое письмо? Мне причинили боль, вот почему. Я была опустошена и пыталась сохранить самоуважение. Я сказала ему в письме считать нас расставшимися и двигаться дальше, потому что я больше не была его. Я написала его сразу после того, как увидела их вместе, и оставила письмо, покрытое моими слезами. Я могу возложить всю вину на него, но правда заключается в том, что я тоже все испортила. Мне не следовало уезжать и оставлять то письмо. Знаю, что нет никакого смысла оглядываться назад, задаваясь вопросом «что если?». Как же нам тогда двигаться дальше? Прошлое не всегда так легко забыть, потому что оно сделало нас такими, какие мы есть сегодня.
– Держи, – говорит Айсис, протягивая мне шот текилы. Без лайма и соли. Здорово.
– Текила? Ты сер…
Она прерывает меня.
– Твое здоровье!
Она выпивает его залпом, в то время как я все еще пялюсь на свой. Ох, какого черта. Я запрокидываю голову назад, позволяя алкоголю скользить по своему горлу, а затем хлопнула рюмкой по столу. Я ощущаю взгляд Райана на себе, но не смотрю на него. Я все еще не отошла от нашего разговора. Айсис спасает меня, хватая за руку и потянув на танцпол. Или, по крайней мере, версия его в баре.
Спустя несколько песен, Райан хватает меня сзади и разворачивает.
– Все мужчины наблюдают за тобой, – ворчит он, его челюсть напряжена.
Я оглядываюсь вокруг, и это правда: несколько мужских взглядов сосредоточены на мне. Дело в том, что я танцовщица. Я живу, чтобы танцевать. Я не танцую для других людей. Я танцую для себя. Поэтому меня правда не волнует, кто смотрит, я просто получаю удовольствие, упиваясь музыкой и ритмом.
– Ну и что? – говорю я. Я ни сколько не заинтересована и не собираюсь идти домой ни с кем из них.
Ему, очевидно, не нравится мой ответ.
– Мне не нравятся, что они видят тебя такой.
