АНАБЕЛЛА (все еще всхлипывая). Была... Вначале... Потом многие вышли.
ОКТАВИЯ. Тогда еще ничего. Сюда мало кто ездит, а ближе к границе совсем уже свободно бывает. Переночуешь у нас?
АНАБЕЛЛА. Я... не знаю. Неудобно стеснять...
ОКТАВИЯ. Переночуешь, останешься, куда же тебе деваться, никакого стеснения, места всем хватит, можешь лечь здесь, мы спим наверху, поешь, отдохнешь, а вернешься завтра или послезавтра, когда захочется...
АНАБЕЛЛА. Послезавтра я не могу.
ОКТАВИЯ. А почему?
АНАБЕЛЛА. Анатоль.
ОКТАВИЯ. Что, некому присмотреть?
АНАБЕЛЛА. Соседка согласилась только до послезавтра.
ОКТАВИЯ. А один никак не может?
АНАБЕЛЛА. Он на кресле-каталке.
ОКТАВИЯ. На кресле, почему?
АНАБЕЛЛА. Потому что парализован.
ОКТАВИЯ. Боже ты мой! (Пауза.) Откуда же могла знать... И ты с ним одна?
АНАБЕЛЛА. У него нет никого.
ОКТАВИЯ. Да, да, понятно. Какое несчастье... Ты все мне расскажешь. Хочешь умыться?
АНАБЕЛЛА. Я, наверное, ужасно выгляжу?
ОКТАВИЯ. Да что ты, что ты, ванная направо.
АНАБЕЛЛА. Я... очень тебе благодарна.
ОКТАВИЯ. Да о чем ты... Ну, иди, потом поговорим.
Анабелла выходит.
Октавия разглядывает пальто Анабеллы, надевает, примеряет, снимает. Накрывает стол к чаю. Входит Бартодий.
БАРТОДИЙ. Я не нашел.
ОКТАВИЯ. Чайник поставил?
БАРТОДИЙ. Поставил.
ОКТАВИЯ. Тогда принеси настойку.
БАРТОДИЙ. Куда она пошла?
ОКТАВИЯ. Сейчас вернется. Ну, ты и отличился.
БАРТОДИЙ. Когда?
ОКТАВИЯ. Тогда.
БАРТОДИЙ. А что я такого сделал?
ОКТАВИЯ. Я как раз это и имею в виду. Ну, ладно, иди за настойкой, принеси ту, что на рябине. Только поторопись.
Бартодий выходит.
Октавия хлопочет возле стола. Входит Анабелла.
АНАБЕЛЛА. А где Бартодий?
ОКТАВИЯ. Пошел за настойкой. Я не хочу вмешиваться, понимаю, что ты приехала к нему с каким-то делом. Но если бы я могла чем-нибудь помочь... Я его лучше знаю.
АНАБЕЛЛА. Это насчет квартиры.
ОКТАВИЯ. Квартиры? Для кого?
АНАБЕЛЛА. Для Анатоля.
ОКТАВИЯ. Как же так, разве у вас нет квартиры? А Бартодий говорил...
АНАБЕЛЛА. Ту квартиру мы потеряли. Живем теперь в маленькой.
ОКТАВИЯ. И что, слишком мала?
АНАБЕЛЛА. Дело не в этом, главное - нет лифта. Мне хотелось бы вывозить его в парк, на воздух, хоть изредка. А по лестнице мне с креслом не справиться.
ОКТАВИЯ. Ну, как же без лифта. Но Бартодий-то что...
АНАБЕЛЛА. Мне говорили, у него есть связи, может, сумеет помочь.
ОКТАВИЯ. Бартодий?
АНАБЕЛЛА. Может, согласится похлопотать, поговорить с кем нужно.
ОКТАВИЯ. Поздно, моя милая, теперь он уже ничего не может.
