— Будет лучше, если вы мне сразу все расскажете, Алексей, — мягко сказал Андрей, поскольку Саркелов, так и не произнеся ни слова, вновь отвернулся к окну.
— Вы ничего не поймете, — ответил тот, продолжая смотреть на пейзаж за окном.
— А вы попробуйте, — вздохнул Андрей. — Я, конечно, особа не больно тонко чувствующая, но…
Саркелов вяло слез с подоконника и сел в свое кресло за столом.
— Что вас интересует? Когда это началось?
Андрей кивнул.
— Почти сразу, как только мы начали репетировать. Это было родство душ, если хотите. — Саркелов сделал паузу, взглянул на него вызывающе. Андрею было нечем крыть. Родство душ — понятие эфемерное. — Мы пытались провести вместе каждую свободную минуту…
— Любовь? — спросил Андрей почти без выражения. Он хотя бы понимает, этот режиссер-авангардист с оригинальным подходом, какую пошлость несет?
— Любовь. — Саркелов кивнул, вновь подняв на него взгляд, и Андрею стало неловко от неприкрытого страдания, исказившего лицо режиссера.
— Ясно, — только и мог сказать он. — Так почему же Алиса не бросила своего мужа и не воссоединилась, так сказать, с вами? Детей у нее не было, и…
— Дело не в детях. Рудовский ей был как отец, она чувствовала себя ему обязанной за все, что тот для нее сделал. Кроме того, он был нездоров, и бросать его в такой ситуации было бы просто жестоко. А Алиса… Была какой угодно, но не жестокой.
— То есть вы не ревновали? — откинулся на стуле Андрей.
Саркелов бессмысленно переставлял на столе стаканчик с карандашами и степлер. Пожал плечами:
— Ревновал, конечно. Ну а куда деться-то? Это Алисе решать. И потом — он многое мог ей дать в карьерном плане, а я…
— А у вас есть высокая покровительница, разве нет? — не выдержал Андрей.
— Уже насвистели, — мрачно усмехнулся Саркелов. — Ну, есть. Все равно мне нужно было встать на ноги…
— И при такой сумасшедшей любви никого из вас не смущало, что у обоих есть еще отношения «на стороне»?
Саркелов чуть покраснел:
— Ну хорошо. И что мне было делать? Предложил бы я Людмиле расстаться, думаете, она бы не докопалась до Алисы?
— Докопалась бы?
— За день! — хмыкнул Саркелов, поелозив на стуле. — Полагаете, если она министр, то у нее нет комплексов?! Как считаете, дала бы она потом Алисе сниматься, играть в театре? Да она похоронила бы ее как актрису! И не думаю, чтобы Алиса сказала мне за это спасибо…
— Ясно, — покачал головой Андрей. — А ваша Люда не могла…
Алексей мгновенно вскинулся:
— Да вы что! Во-первых, она ничего не знала о наших отношениях — мы были очень осторожны.
