Но ведь мадам Делюк, возразите вы, в своих показаниях ясно говорит, что видела рядом с чащей банду, причем в то же или примерно в то же время, когда было совершено убийство. Допускаю, что так и было. Но я ручаюсь, что, когда случилась эта трагедия, рядом с заставой дю Руль находился еще добрый десяток других банд. Однако только эта группа, привлекшая к себе внимание запоздалыми и очень ненадежными показаниями мадам Делюк, по словам этой честнейшей и внимательнейшей женщины, наелась ее пирогов и напилась ее бренди, но не удосужилась заплатить. Et hinc illae irae?[52]
Что мы знаем из показаний мадам Делюк? «В трактире появилась группа мерзавцев, которые вели себя совершенно разнузданно и не заплатили ни за еду, ни за выпивку. Они удалились в том же направлении, что и молодой человек с девушкой, в трактир вернулись на закате и как будто в большой спешке уплыли обратно на противоположный берег».
Вполне вероятно, что эта «большая спешка» показалась мадам Делюк особенно большой, потому что она все еще горевала по поводу пирогов и пива, за которые, возможно, в глубине души еще надеялась получить оплату. Зачем еще ей было заострять внимание на спешке? Ведь нет ничего необычного в том, что люди, пусть даже банда отъявленных негодяев, спешат домой, если приближается ночь, погода портится, а им предстоит переплывать большую реку на маленькой лодке.
Я сказал «приближается», потому что тогда было еще не совсем поздно. Только начинало смеркаться, когда поспешное бегство этих «мерзавцев» окончательно расстроило мадам Делюк. Однако нам говорят, что именно в этот вечер мадам Делюк и ее старший сын слышали неподалеку от трактира женские крики. И какими словами мадам Делюк обозначает тот отрезок вечера, когда эти крики раздались? «Вскоре после того, как стемнело», – говорит она. Но «после того, как стемнело», по крайней мере, обозначает, что было уже темно. А выражение «на закате» подразумевает, что было еще светло. Таким образом, становится совершенно очевидно, что банда покинула заставу дю Руль до того, как женские крики были услышаны (услышаны ли?) мадам Делюк. И хоть во всех отчетах, повторивших ее показания, используются выражения, однозначно совпадающие по смыслу с теми, которые в разговоре с вами употребил я, никому, ни газетчикам, ни мирмидонцам из полиции, не пришло в голову обратить внимание на это несоответствие.
Я добавлю еще лишь один довод в доказательство того, что убийство было совершено не бандой. Но довод этот, на мой взгляд, сам по себе перевешивает все остальные, вместе взятые. Когда предлагается большое вознаграждение и полное помилование за показания против сообщников, можно ни на минуту не сомневаться, что хотя бы кто-то один из банды подонков или любой группы людей давно бы уже донес на дружков. Любой участник банды при таких обстоятельствах не столько хочет заполучить обещанную награду или помилование, сколько боится быть преданным. Он предпочтет сам предать и сделает это как можно раньше, чтобы самому не стать жертвой предательства. То, что тайна до сих пор еще не раскрыта, является лучшим доказательством тому, что это – действительно тайна. Все ужасы этого страшного преступления известны только одному или двум живым людям и Богу.
