МУЖЧИНА. Я начал было посылать цветы, но цветы выглядят так… похоронно.
ХОЗЯЙКА. Необязательно. А весенние?
МУЖЧИНА. Это какие — весенние? Маргаритки?
ХОЗЯЙКА. Или желтые нарциссы. Цветочный магазин в двух кварталах отсюда — Фэйнтон.
МУЖЧИНА(размышляя). Я дважды там проходил. Все не мог решить, что взять, то ли букет, то ли в горшке.
ХОЗЯЙКА. Да что угодно…
МУЖЧИНА. Только букет — он ведь через несколько дней — разве не так? — завянет.
ХОЗЯЙКА. А в горшке будет расти… Иногда много лет.
МУЖЧИНА. Но в этом есть какая-то ирония. Правда?
ХОЗЯЙКА(подумав). Тогда срезанные.
МУЖЧИНА. Только они совсем не стоят; каждое утро ей придется смотреть, как они увядают.
ХОЗЯЙКА. Да.
Небольшая пауза. Он принимается вновь разглядывать вещи, вертит браслет.
(Полувопросительно). Она ведь не старая женщина.
МУЖЧИНА. Только что исполнилось тридцать… месяца два назад.
ХОЗЯЙКА делает резкий вдох.
МУЖЧИНА. По правде, я ей никогда ничего не покупал. Нынче днем меня осенило. Вообще ничего.
ХОЗЯЙКА(с деликатностью). Вы знакомы совсем…
МУЖЧИНА(широко улыбаясь). В точности всегда трудно сказать. Я вот никак не могу припомнить, то ли мы встретились зимой два года назад, то ли три. (Легкий смех, который подхватывает и она). И она тоже… но мы никогда не могли обсуждать эту тему достаточно долго… Никакую тему фактически. Кроме одной.
ХОЗЯЙКА тихо смеется, и на миг он подхватывает ее смех.
Я женат.
ХОЗЯЙКА(кивает). Да.
МУЖЧИНА. И, конечно, она много старше.
ХОЗЯЙКА. А. Ну, это не всегда… (Не доканчивает фразы).
МУЖЧИНА. Нет, но по большей части. (Вновь смотрит по сторонам). Я подумывал о книге. Но из всего прочитанного ничто не приходит на ум.
ХОЗЯЙКА. Она не религиозна.
МУЖЧИНА. Нет. Хотя мы никогда не говорили о религии. То ли постараться, чтоб она сосредоточилась, то ли чтоб развеялась, не знаю. Все, что ни надумаю послать, кажется вдруг ироничным — каждая книга то слишком грустна, то слишком комична. Ума не приложу, что не причинило бы еще больше боли.
ХОЗЯЙКА. Пожалуй, вы чересчур чувствительны. Что бы вы ни послали, ничто не сравнится с тем ужасом, который ей уже известен.
Поразмыслив над этим, он слегка кивает.
Люди как бы примиряются с этим.
МУЖЧИНА. Нет — мне кажется, у нее тревога звучит постоянно; она всегда думала только о жизни. А теперь больше не отвечает по телефону. И после моего звонка сама не звонит по нескольку дней, иногда неделю. Думаю, ну, может, она хочет, чтоб я — понимаете — исчез; а потом позвонит и всегда оправдывается, отчего не звонила раньше. И ей как будто до смерти хочется, чтобы я поверил, чтоб оставил свое недовольство, и я опять пытаюсь предложить ей помощь, а она опять уходит, замолкает… кончается тем, что я снова неделями ее не вижу.
