Берт вызвал склад и приказал универсальному роботу явиться к шлюзу выпуска капсулы. Потом он вышел из рубки, на минуту зашел в изолятор. Неподвижный Ортен лежал под колпаком автомеда, по трубкам перемещались разноцветные жидкости, неустанно работали насосы. Берт взял из шкафа две капсулы с усыпляющим газом, сунул их в карман, закрыл за собой дверь и направился к шлюзу. Из-за стен слышалось гудение автоматов, все еще занятых заделкой пробоины в обшивке, несся в глубь корабля перестук пневматических молотков и треск сварки.
В шлюзе, около капсулы, лежащей на пусковой дорожке, уже поджидал робот. Берт осмотрел его шаровидный корпус и многочленные конечности, заглянул внутрь, туда, где в сложенном состоянии находились захваты, а также два набора инструментов: один был предназначен для резания и сварки стальных плит, другой — для выполнения работ, требующих особо высокой аккуратности и точности. Робот был исправен, надлежало лишь его запрограммировать. Берт наклонился над главной панелью автомата, вывинтил предохранитель, не позволяющий машине коснуться человека, и переставил рычажки кодовой системы. Ампулы с усыпляющим газом он поместил в пневматической трубке, соединил ее с захватом и захлопнул панель.
— В кабину! — приказал он. Робот, покачиваясь, вкатился в капсулу.
Бесшумно закрылась дверь; поршень вытолкнул капсулу наружу через раструб пусковой установки.
— Не понимаете?! — кричал Берт в микрофон. — Это обычный универ, автомат, который я направил к вам. С вами говорит человек.
На экране в слабом блеске аварийных лампочек Берт видел исхудавшие, заросшие щетиной лица двух астронавтов; пот стекал по их щекам тонкими струйками. На полу и на пультах валялись пустые консервные банки, мотки проволоки и прочий мусор.
— Говорит Берт Паал с борта патрульной ракеты «Прометей». Эвакуируем вас на наш корабль, находящийся на расстоянии…
— Лжешь, — сказал вдруг один астронавт, — мы летим уже второй месяц, и, значит, ты, твой голос и автомат — только галлюцинация.
Он наклонился к пульту и постучал пальцем по циферблату хронометра.
— Снова начинается приступ этой проклятой болезни, — буркнул он. — Видения, призраки… чувствую, как все во мне кипит. Слушай-ка, Манас, не сыграть ли нам партию в шахматы? Это всегда помогало.
— Почему не сыграть? В конце концов, нам не остается ничего другого.
— Сейчас расставлю фигуры. Гм, ты тоже видишь и слышишь этого робота?
— Я даже и не гляжу туда. Советую тебе сосредоточиться на чем-то другом.
