Он провел ладонью по лбу, клейкому от пота. Спокойствие, навязанное было ему приглушенным светом, цветовыми гаммами настенных фресок, тишиной, снова начало покидать его.
— Летаргия, — пробормотал он. — Гибернация. Гиберолетаргия.
Когда он около двадцати лет назад стартовал с Земли, все выглядело совершенно иначе. Испытуемого, одетого в водолазный скафандр, погружали в бассейн с амортизационной жидкостью. Задача состояла в том, чтобы исключить вредное влияние ускорения на человеческий организм, обеспечить разгон космического корабля до максимальной скорости за минимальное время и добиться тем самым сколь можно большей экономии горючего… «Эти уже не спешат, — думал он, глядя на их лица. — Затормозив биологические функции, они постепенно разгоняют корабль до субсветовой скорости. Потом проснутся на другом конце Галактики и не успеют даже к тому времени проголодаться».
Он задумался. Его появление здесь было настолько случайным, что такая вероятность даже в голову не пришла никому там, на Земле, при подготовке корабля в столь дальний полет. Эти спящие сейчас люди будут, конечно, рады, что он уцелел, поставят для него дополнительное «ложе», чтобы дать возможность и ему погрузиться в летаргический сон. Но для того чтобы это произошло, необходимо было разбудить их. Он внимательно осмотрел все контейнеры. На них не было ни малейших выступов; и не было углублений, в которых мог бы поместиться хоть какой-нибудь механизм. Потом он заглянул за дверь, что была в конце зала. Стены небольшой комнаты были сплошь покрыты стрелочными индикаторами, экранами, переключателями. Стало ясно, что здесь — аппаратный комплекс контролирования сна экипажа. Он остановился перед центральным табло и долго смотрел на него. Его охватило чувство подавленности. Десятки счетчиков, экранов и контрольных элементов создавали головоломку, которую невозможно было решить. Рядом с некоторыми переключателями — выгравированные на стене условные обозначения типа «Внимание!», «Опасно!» и даже «Смертельно опасно!».
Но сколь длительным будет сон экипажа? Нетрудно было догадаться: в центре среднего табло светились крупные цифры 112.
Он повернулся и вышел.
Проходя через зал, он остановился около одного из спящих. «Сто двенадцать лет. Еще сто двенадцать лет будет лежать он вот так — без ощущений, без сознания… А я…» Сдали нервы: он начал исступленно бить кулаком по прозрачной плите, под которой спал тот, спокойный, безразличный ко всему… Боль в руке подействовала отрезвляюще. Он, снова терзаемый отчаянием, страхом, сомнениями, пошел в рубку. Робот по-прежнему стоял посредине комнаты.
