— Какая драма! — вскричал Сэмюэль Трауб. — Читательницы «Манчестер экспресс» промочат слезами все пятьдесят страниц воскресного номера. А сейчас дай-ка мне вон те пожелтевшие листки. Думается, на них мы найдем причину таинственного преступления.
Трауб быстро просмотрел пачку листков. Лицо его приняло озадаченное выражение.
— Я предполагал нечто подобное, но не в таком же масштабе!
— Что там? — терпеливо спросил мистер Митч.
— Бумаги покойного Джона Баскета, некоторые его важные распоряжения. Вот, пожалуйста: «Я, лорд Джон Баскет, будучи в здравом уме и твердой памяти, заявляю и подтверждаю, что младенец Джон, рожденный девицей Анной Стил, действительно является моим сыном и пользуется всеми правами бастарда, включая право на имя, которое он получает в случае отсутствия прямых законных наследников, и право на долю наследства…»
— Так вот о каких правах говорил наш садовник!
— Похоже на то. Но это еще не все. Вот другая бумага: «Я, лорд Джон Баскет, будучи в здравом уме и твердой памяти, заявляю и подтверждаю, что младенец Джоана, рожденная девицей Джессикой Бекер, действительно является моей дочерью…» — ну и так далее.
— Но это значит, что у садовника была веская причина для убийства!
— И не только у него. Миссис Баскет вряд ли обрадовалась внезапному появлению родственничков, да еще такого свойства. Но и это еще не все. Читаем следующую бумагу: «Я, лорд Джон Баскет…»
— Достаточно, — произнес Куз Митч. — Я правильно понял, что все четыре Джона, а также Джоана Бекер являются незаконнорожденными детьми старого лорда?
— Совершенно верно. Как видим, подземный ход во времена любвеобильного лорда не простаивал впустую.
— Теперь понятно, что имела в виду бедная Джоана, когда писала прощальное письмо своему не состоявшемуся возлюбленному. Представляю, каково было узнать, что закрутила роман с единокровным братом. Но заметьте, мистер Трауб, она его убивать не собиралась, хотя он тоже мог претендовать на долю наследства. Мне даже жаль бедную девушку. Но главное, мы так и не выяснили, кто же ее убил. Основания для убийства есть у всех, но убить мог только один. И куда он дел тело? Уж кто-кто, а Томми учуял бы свежий труп за полмили, а бедняга тычется, словно собака, потерявшая след, и плодит дурные гипотезы. Значит, Джоану выманили из дома и убили где-то в другом месте, а в замке трупа нет и не было.
— Что? — Трауб хлопнул себя по лбу. — Говоришь, трупа нет и не было? Болван! Как я не подумал? Идем скорее, может быть, еще не поздно…
