Очевидно, реальные правители Америки — того же мнения, что и Фридман. Иран нужен Западу для того, чтобы не только получить выгодные экономические связи, но и сбить мировые цены на углеводороды. Это необходимо как для удара по РФ, так и во имя реиндустриализации самой Америки. (Для нее важны низкие цены на энергоносители). К тому же, Иран — это возможность протянуть в него газопровод через Турцию и вышибить «Газпром» с рынка ЕС. Иран вряд ли откажется от статуса поставщика «голубого топлива» на богатейший рынок Земли.
Атомная бомба Ирана страшна для Израиля. Она представляет какую-то проблему для ЕС. Но не для США. А на остальных они плевать хотели. Кроме того, у исламского Пакистана давно есть ядерное оружие. И что-то никаких ядерных мусульманских терактов как-то не наблюдается. Впрочем, иранцы тоже не сумасшедшие, чтобы ядерное оружие применять.
Если все пойдет так, как нарисовал еще Фридман, то РФ получит дополнительное падение цен на нефть в мире. Плюс перспективу постройки газопровода «Набукко» в Европу — с падением доходов «Газпрома» как минимум на треть.
Если санкции с Ирана будут сняты, то Эрэфия мало что сможет предложить Ирану. Авиатехнику, электронику, суда, автомобили, промышленное оборудование, агромашины европейцы и американцы могут поставлять Ирану в счет щедрых связанных кредитов и в лизинг. Причем по процентам, гораздо более низким, чем может предложить РФ. Каковая, например, судов, автомобилей и станков уже предложить не в силах. «Суперджет» иранцам не нужен: у него слабая тяговооруженность, он для высокогорных аэропортов Персии (в отличие от Ту‑154 и Ту-334) не нужен.
Это — уже поражение путинской вельможной компашки не просто на внешнеполитическом, а на геополитическом фронте. Следующее за потерей Украины, профукиванием Новороссии, нарастанием отчуждения с Минском, внешнеполитической изоляцией со стороны Евросоюза, наряду с неспособностью толком воспользоваться недовольством Греции, Венгрии, Словакии и Чехии.
Я был в Иране весной 2000 года. Когда страна была вовсю под санкциями. Говорил с нашими дипломатами, с иранскими чиновниками, с атомщиками. Уже тогда иранцы говорили: мы готовы покупать у вас не только АЭС и оружие. Нам нужны реактивные лайнеры, локомотивы, станки. Если бы я тогда правил в РФ, то с 2000 по 2014 года поставил бы в Иран не только еще пару атомных станций, не только комплексы ПВО, но и сотни самолетов Ту-334, Ан‑148 и Ил‑114. Сотни брянских локомотивов-тяжеловозов типа «Витязь». Станки с ЧПУ. Центрифуги Завода имени Дегтярева. Мини-НПЗ конструкции Института катализа имени Борескова. Тысячи новых «Кировцев» и комбайнов «Ростсельмаша». Газотурбинные двигатели Перми и Ярославля. ТЭЦ «под ключ». Буровые установки. Вертолеты всех марок и назначений. Естественно, это у меня все производилось бы и в самой РФ. Но я бы воспользовался изоляцией Ирана, чтобы его накрепко привязать к России. Даже помог бы иранцам создать атомное оружие: чтобы привязка оказалась еще крепче. Благо, Иран всегда был платежеспособен.
