Алёша вылезает из-под машины. Всегда аккуратный и подтянутый, сейчас он весь мокрый и грязный — надетый поверх куртки бушлат перемазан, и брюки, и даже лицо в чёрных разводах.
— Ведомого диска другого нету, а его, чёрта, покоробило, — виноватым голосом говорит Алёша.
Забирается в машину, нажимает там на что-то, и машина двигается с места, но при этом она рычит так громко и сердито, что даже Жека понимает: Алёше до зарезу нужен непокоробленный ведомый диск. Алёша останавливает машину и опять залезает под неё. Юра уже убежал, а Жека очень бы рад помочь Алёше, но не знает, как и чем он может помочь. К сожалению, ничем. Постояв ещё немного возле машины, Жека идёт вслед за дежурным. Юра занят, в столовой никого. Жека уже поворачивается, чтобы уйти, но тут в окошке раздаточной показывается Гена.
— Иди сюда! — зовёт он Жеку и протягивает ему большой кусок хлеба с маслом. — Отнеси Алёше. Он с утра не евши.
Жека со всех ног несётся к машине. Алёша уже опять вылез из-под неё и садится на сиденье. Жека суёт ему хлеб с маслом. Алёша, вздохнув, берёт его грязными руками и быстро жуёт, а сам при этом снова запускает машину. Может, Алёше всё-таки удалось починить этот ведомый диск? И начальник заставы, Жекин отец, скажет: «У Алёши золотая голова и золотые руки!»
Ну и погода у них на острове! Только что сияло солнце, весело бежали лёгкие белые барашки, и вдруг с океана наползла громадная чёрная туча, закружилась над островом и обрушилась мокрым дождём. Может, кто-нибудь удивится: «А разве бывает немокрый дождь?» Бывает. Так, по крайней мере, считает Жека. Это мелкий, медленный дождик. Он сеется и сеется потихоньку. При таком дождике и гулять можно. Застегни на куртке молнию, натяни капюшон, и всё. Даже мама не скажет: «Иди домой!» А этот — мокрый дождь — бьёт со всех сторон густо и крепко. Жека, пока добежал от машины до помещения заставы, весь вымок. Катятся струйки воды по оконным стёклам, бегут ручейками по земле. А Алёша всё лежит там под машиной. Он — солдат, и должен делать своё солдатское дело и в дождь, и в жару, и в мороз, и в метель.
— Сними свою куртку и отнеси в сушилку! — говорит Жеке дежурный Юра.
Жека стягивает с себя куртку и идёт. Возле сушилки небольшой полутёмный коридорчик. Сейчас тут полно народу. Даже солдатам, занимавшимся на учебной полосе, старшина Костя отдал команду: «На заставу бегом! Марш!» В сушилке почти над самым полом тянутся горячие трубы. Над ними вешалка с крючками. Горячий воздух идёт от труб вверх. Здесь всё быстро сохнет. Солдаты уже пристроили в сушилке кто фуражку, кто куртку. И Жекину куртку тоже повесили. А сами толкутся в коридорчике. Перекур. Нет такого приказа в армии, который запрещал бы солдатам курить, но Жекин отец и сам не курит, и ребятам говорит:
