- Григорий Давыдович, добрый вечер. Это Николай Завадский... Спасибо, взаимно... Я обдумал ваше предложение и готов сделать свое. Мы готовы продать вам песню за пять тысяч рублей. В случае выхода Эдиты с "Семейным альбомом" на "Песню года", вы нам будете должны еще три тысячи. Песню должна исполнять только Пьеха, и никто другой. Если эти условия будут нарушены, то никакого дальнейшего сотрудничества между нами никогда не будет!..
Дальше некоторое время в коридоре стояла тишина. И снова напористо зазвучал голос Николая:
- Я все это хорошо помню, вы говорили. И эти доводы мне не кажутся убедительными! Поэтому наше предложение такое, как я его изложил! И другого, извините, не будет. Подумайте, у вас есть два дня. Потом мы предложим эту песню другому ленинградскому исполнителю. До свидания!
И трубка тут же ударила по рычагам.
Появление Николая в дверях пришлось ждать не меньше минуты. В комнату он вошел с испариной на лбу.
"Бедняга. Тяжело ему это далось..." - сочувствие неожиданно закралось в сердце.
Николай смущенно и виновато смотрел на нас от дверей.
Неожиданно Димон несколько раз хлопнул в ладоши, сначала подхватил я, а затем и Леха!
Из взгляда Завадского вина стала уходить, а на лице появилась легкая улыбка.
- Молодец, - припечатал Димон и добавил "гад" такой, - все выполнил точно!
Не давая Завадскому осознать услышанное до конца, я запрыгал вокруг него "в восторге":
- Отлично, Коля! Ты был непреклонен и великолепен!
- Молодец! - добавил свой голос в общий хор и Леша, - теперь ждем два дня и смотрим на результат.
Два дня ждать не потребовалось.
Клаймич позвонил на следующий...
***
...С того дня события закрутились с калейдоскопической быстротой.
Сначала, в сопровождении Лехи, я съездил в ВААП и зарегистрировал несколько новых текстов. Прошлый визит, в эту достопочтенную организацию, проходил под непосредственным руководством Бивиса.
Как я понял, заместитель руководителя ленинградского ВААПА Захарская Лариса Львовна, была должным образом проинструктирована, как ей следует относиться к "молодому дарованию" и его текстам. Причем проинструктирована с таких верхов, инструкции которых "простой смертный" нарушить не осмелится. Ну, если он в здравом уме и не менее здравой памяти! А поскольку Лариса Львовна, солидная дама постбальзаковского возраста, со следами ярко-красной помады на губах и зубах, отличалась редким здравомыслием, то никаких проблем в мой первый визит и не произошло.
