.
Все наиболее известные монографии и обобщающие работы по истории трех революций, вышедшие с конца 60 —х по начало 80 —х гг., условно можно разделить на две группы: насыщенные фактическим материалом, который прошел селекцию в рамках ленинской концепции (монографии И.И. Минца, В.И. Старцева, Е.Н. Городецкого и др.)>27, и работы, претендующие на теоретические обобщения >28.
Разумеется, помимо вышеперечисленных двух групп, выходила масса
работ с разной степенью фальсификации событий. Имелись отдельные работы, в которых делались попытки «объективной» трактовки событий в рамках идеологически допустимого свободомыслия. Они готовили почву для «взлета» исторической мысли в период перестройки>29.
Догматический монолит советской историографии (подпорченный, ра — зумеется, трещинами вроде «нового направления») стал разваливаться в 1987 г., с распространением гласности и с появлением юбилейного доклада М. С. Горбачева «Октябрь и перестройка: революция продолжается». На рубеже 80 — 90 —х годов вышло немало сборников статей с говорящими сами за себя названиями «Историки отвечают на вопросы», «Историки спорят», «Трудные вопросы истории. Поиски. Размышления. Новый взгляд на события и факты» и т. п. В них делались попытки пересмотра отдельных догматизированных оценок и положений совете — кой историографии, восстанавливалась роль замалчиваемых с 30 —х гг. репрессированных деятелей революционного движения и гражданской войны. В то же время в них обязательно были ссылки на ленинскую концепцию революционного движения и гражданской войны как осно — вополагающую научную трактовку событий>30. Тогда это был тот рубеж, который перестроечная историография так и не перешагнула. Наряду с отечественными работами стали выходить и переводы сочинений зару — бежных исследователей>31.
Если в СССР «новые направления» могли развиваться только в рамках различных интерпретаций ленинского наследия, то в зарубежной немарксистской историографии на протяжении 60 — 80 — х гг. начали создаваться принципиально новые концепции российской революции. Их появление было обусловлено накоплением фактического материала о революционных процессах в странах «третьего мира». Одним из первых на это обратил внимание Т. фон Лауэ. Он рассматривал революцию в России как результат действия двух факторов: социальных противоречий, вызванных ходом векового исторического развития страны, и ускоренной модернизации, навязанной политикой великих западноевропейских держав. Российская революция, полагает фон Лауэ, существенно отличалась от западноевропейских и прокладывала дорогу новым революциям недо — развитых стран, присущих уже XX веку
