– Там вам заменят свидетельство на право управления тепловозом.
– И всё?
– Да, всё. Счастливого пути.
– Спасибо, – ответил я и поспешил уйти, пока мне не придумали поручить ещё какое-нибудь дело.
Я решил устроить Николке небольшое приключение и взять его с собой. Сын был просто в восторге:
– Мы полетим на самолёте!
Аэродром был недалеко от города. Летал оттуда всего один самолёт Ан-2П, который в народе прозвали «Кукурузником», поскольку некоторые его модификации применялись в сельском хозяйстве. На аэродроме не было бетонной взлётно-посадочной полосы, ею являлась ровная огромная поляна с коротко стриженой травой.
Когда мы пришли на аэродром, лётчик уже сидел в кабине. Увидев Николку, окликнул его:
– Ты, мальчик, тоже полетишь?
– Да, – серьёзно ответил Коля.
– Хочешь стать лётчиком?
– Очень хочу.
– Учись, расти и станешь лётчиком. Только надо очень хотеть.
Мы купили билеты в единственном деревянном домике и поднялись в салон самолёта. Внутри было два ряда сидений: четыре с одной стороны и четыре пары с другой. Всего выходило двенадцать мест. Занято из них было восемь. Николка, конечно, сел рядом с иллюминатором и весь полёт восхищённо глазел на землю. В Курске мы приземлились на настоящем аэродроме. Половина пассажиров вышла, а оставшиеся четверо летели с нами в Губкин. Там нас встретил аэродром – близнец Железногорского. Город тоже был неподалёку, мы быстро дошли до него пешком.
Увидели небольшой пруд. Было тепло, и мы решили искупаться. На берегу кроме нас никого не было. Это могло насторожить – вдруг бы водоём оказался не чистым? Но мы рискнули – уж очень хотелось освежиться после полёта. Всё обошлось.
Бывают же в жизни совпадения – чуть ли не первый встречный горожанин оказался моим знакомым, однокашником по Свердловской школе машинистов. Нам было о чём поговорить с Левинсоном; прошло четырнадцать лет, как мы закончили учёбу и разъехались кто куда. Он рассказал, что первым в Белгородскую область приехал Нечипуренко, узнав от кого-то о строительстве ЛГОКа. Потом позвал своего приятеля, тоже свердловчанина – Левинсона. Ещё учась в школе машинистов, Нечипуренко поступил в железнодорожный институт, а сейчас работал начальником депо.
– Мне здесь нравится, – рассказывал Левинсон. – Никуда уезжать не собираюсь до конца своих дней. Кстати, чуть не забыл – здесь же и Вася Рязанский живёт!
– Да ты что! Это же мой друг, очень хочу его увидеть. У тебя есть его адрес?
– Есть, записывай, – и Левинсон продиктовал мне адрес и объяснил, как туда добраться.
