Одновременно осмотрелась. В узком пространстве маленькой камеры находилось трое. Помимо этой рябой землянки еще две женщины – обе тувейки. Лица последних были совершенно безразличными, а глаза пустыми. Я у них интереса не вызвала, удостоившись пары смазанных отчужденных взглядов.
– Садись, – снова предложила рябая, указав на крохотный кусок скамьи рядом.
Другого выбора и не было. Скамья напротив уже занята тувейками. А мужеподобная землянка даже потеснилась, тщетно пытаясь освободить мне хоть чуть-чуть больше места. Но я втиснулась. Возможность присесть была большим облегчением, ноги уже еле держали, ведь последние двое суток почти полностью провела стоя. Сначала – пока нас после захвата корабля патрульным крейсером, набив в трюм как солонины в бочку, везли сюда, на изолированную базу для задержанных, потом – пока топталась в длинной очереди проходящих идентификацию. Посидеть не удалось. Так что теперь я с особым наслаждением вытянула измученные ноги, наконец-то получив возможность отдохнуть.
– Ты хоть совершеннолетняя? – как-то жалостливо оглядывая меня одним глазом, уточнила разговорчивая соседка.
Это было так странно, даже неестественно. Тут все молчали. А смысл болтать с незнакомым окружением в ожидании неотвратимой гибели? Поэтому, неловко пожав плечами, я только кивнула:
– Да.
– Какой возраст? – не отступалась тетка.
– Двадцать два!
– По-земному?
– По-космическому. – Я даже удивилась – зачем ей это?
– Двадцать пять почти, значит, – быстро прикинула она. – По тебе особо и не скажешь, думала – восемнадцать. Хилая ты какая-то… Откуда?
– А вам-то зачем? – не выдержала я.
– Дак все ж интереснее, чем молча в тоске-то ожидать. Хоть поговорить напоследок, – пояснила рябая.
– С каперского звездолета. Нас позавчера патруль задержал, – устало пояснила я предысторию попадания сюда.
– У-у-у… с пиратского… Ты у них откуда взялась такая хлипкая?
– Родилась там. Мама прибилась к команде, она из беженок была.
– Так ты вообще только в космосе и бывала? И жизни-то не видела, бедная, – засокрушалась тетка.
– Бывала на планетах и торговых базах, где нелегально заправиться можно, – призналась в ответ я.
– Скиталась, в общем: всю жизнь без дома, без родных, а сейчас и вовсе ни за что сгинешь. Чай, ведь в грабежах не участвовала? Какой из тебя пират?! Так, команду развлечь, если только. – Она снова гулко хохотнула, заставив неприязненно поежиться.
– Отец защищал, но его в прошлом году во время нападения ранили, он умер почти сразу, – грустно рассказала я. – Но я много чего умею.
