Чигитанский(ящерке, как старому другу). Ну что, ящерка-змееполз. Вот мы и встретились с тобой лицо в лицо. А какой путь был пройден от экономии бережливости до самых завысин швейцарских пятиконечных бунгало! Помнишь, Чигитанский, мороженое, которое ты перепродал вместо того чтоб расковырять? А первое яблоко, которое стремглав промчалось по школьному двору, огибая откусывальщиков и отламывальщиков? Я еще тогда подумал, что начинается слалом…
Первый накопленный полтинник,
Тёмная улица и тусклый фонарь,
На деревьях висит шпана,
Словно яблоки всемирного тяготения
В спелую кубанскую осень.
Мастерски отбрасывая тень мусорных баков,
Подражая кайману, переступающему бомжа.
И спасительный блеск подъезда…
Отпускай сцепление, Чигитанский!
Слалом в подъездной лестнице
Параллельно движется лифт с тёплым насильником.
Обгоняем лифт!
Сбоку – тень соседа, вчерашнего расчленителя после амнистии.
Влево! Вправо! По-Чигитански!
Отвлекающий промах нереальной отмычки, нереальный шифр…
И гремит в поросячьей шкатулке спасённый реальный полтинник!
Соблазнительный свист газированного ларька за окном.
В голубом бассейне шалавы с кефалью и днём и ночью!
«Чигитанский! Я – ваша острая необходимость!»
«Чигитанский! Угостите даму вином!»
«А какое сегодня день среды, барышни?»
«Четверг!»
«О, нет! По четвергам развивается болезнь мочевых почек!»
Зрелые заматерелые годы. Двухкомнатный инвалид. И собрание жильцов.
В активе – четыре скворечника, снесённая пятиэтажка и туалет в Крылатском.
Влево! Вправо! Ковшом экскаватора разбросанные балансы и сведение всех концов!
И следы, уходящие за угол. Траектория Чигитанского.
Подходит к Ольге, нежно берет ее за руку.
И вот теперь, Оля, когда твой кошелёк начинает трещать, словно Везувий от переизбытка купюр, когда твоими флажками становятся Прага, Цюрих и Венеция, которые ты огибаешь на зелёном БМВ, возникает осмысление чувства, которое дарит нам лазейку в глубине лет, словно в норку хомяка, войти в которую позволено только настоящему, как ни странно, змееползу. Эта норка там, где мы бывали двадцать лет назад. Эта норка словно окно, в которое стучало сердце. Эта норка, через которую я тебя любил. И через которую смотрел на будущее, которое переросло в бунгало. Вот тебе моя рука, Оля. (Протягивает свою руку, в которой зажаты купюры, секунду подумал, посчитал купюры, часть отложил себе в карман, а оставшиеся снова протянул Ольге.). Вот тебе моя рука, Оля!
Пока Чигитанский заканчивал монолог, Макшев, Кожин и Дыбин незаметно сосредоточились за его спиной. Далее, Дыбин сзади набрасывает на него гирлянду и душит. Чигитанский падает.
