Хесин(строго). Да. Хесин. Нет. Чистейшая питьевая вода ваша нам не нужна. Мы пьем из-под крана в сортире. Пожалуйста.
Хесин вешает трубку. Не успевает убрать руку, как раздается звонок по внутреннему телефону. Хесин берет трубку опять.
Хесин. Да. Хесин. Что? Почему не работает? Не могли прозвониться? Минуточку. Подождите, я через пять минут выйду к вам (вешает трубку и смотрит на Воскресенского). Началось. У нас сломался городской телефон.
Воскресенский(безмятежно). Но вода же к нам прозвонилась?
Хесин(хмурясь). Вода-то прозвонилась. А вот Ицкович – нет. И это плохо. (Думает. Потом берет трубку внутреннего телефона и куда-то звонит.) Аллё! Это Хесин из «Первопечатника». А вот у нас совсем не работает телефон. Кто-нибудь может его починить? А то мы плачем. Да. Нет. Тот, по которому я говорю, – работает. Как бы я тогда по нему говорил? Ага. Жду (вешает трубку). Идиоты. Страна непуганных идиотов. Сашенька, я сейчас вернусь.
Хесин уходит из комнаты в проходную. В это время Воскресенский пытается найти в его сумке еще хотя бы один пирог, но ничего не находит и возвращается читать газету. Хесин приходит через пять минут с целой охапкой книжек.
Хесин. Вот они, издатели, паразиты! Опять шлют на рецензию. Мы еще те не отпятирили. Кто у нас пятерку новинок писал? Ты? Не ты? А кто?(Кидает книжки куда-то на стол, не глядя.) Я здесь подохну, Саш. А я так еще хочу красоты!
Воскресенский(придвигается и гладит Хесина по голове). Не плачь, мальчик. Все обойдется.
Хесин(яростно отмахиваясь). У-уу, извращенец! Уйди, не мучай меня!
Кто-то стучит в дверь. Потасовка Хесина и Воскресенского прерывается, и оба видят на пороге Леву Булочкина. У Левы потный лоб, кудри приклеились к нему намертво; необъятная дубленка распахнута, из-под нее торчит форма цвета хаки. В руках – огромный желтый рюкзак. Взгляд безумный.
Хесин(закручиваясь вокруг собственной оси на стуле). Левочка! А когда ты последний раз мылся? Нам с Сашей просто интересно.
Лева(тяжело глядя на Хесина). Ой, уймись, Ось! Вчера – и ты мне спину тер. Привет, Саш! Ну, кто нас сегодня? А?
Хесин. Да как обычно. Сами. Ладно, кроме шуток. Нужно писать филантропию. У Воскресенского – сифилис с нарушением всех рефлексов, и он писать не может. Очки с носа падают. Может, ты?
Лева(располагаясь на свободном кресле). Гнать вас всех отсюда надо. А чего писать-то?
Хесин(осклабясь и жестикулируя). Ну, как всегда. Меня во власти не устраивает то, что свою зарплату я пропиваю быстрее, чем ее успевают не заплатить.
