– За чем именно?
– Чик-чик.
Меня передернуло. Наверное, надо родиться мужчиной, чтобы понимать: акт кастрации – это больше чем изобразить пальцами ножницы и губами звук, как они щелкают.
– Она мне ничего такого не говорила.
Бет накрыла ладонью папку.
– Все здесь написано черным по белому.
Какое там черное и белое? Все только серое, угрюмо серое. Мы ведь рассуждали о кастрации Догго.
– Я должен подумать.
– Это необходимо сделать.
– Для чего?
– Таковы правила.
Если бы она знала меня лучше, то не ляпнула бы ничего подобного.
– Нацисты собирались искоренить евреев, цыган и гомосексуалистов. По-вашему, это правильно?
Бет оскорбилась, даже задохнулась от возмущения.
– Нет. – В ее глазах внезапно появился влажный блеск, и я смущенно отвернулся. Догго с довольным видом лежал на полу, я еще ни разу не видел его таким счастливым. И я вдруг поднялся и протянул Бет руку.
– Приятно было познакомиться, но мы с Догго уходим.
Очень трогательно с моей стороны. Он всего лишь собака, причем собака, которую я не хотел заводить. Но я ожидал от него благодарности или нечто подобного. Хотя бы признательного взгляда. Однако не получил даже этого, пока мы шли по улице к Баттерси-парку.
– Послушай, приятель, они собирались кастрировать тебя.
Догго остановился и понюхал мусорную урну.
– Можешь не сомневаться: чик-чик, и нет твоих чертовых яичек.
Для своей реплики я не мог выбрать более неподходящего времени. Настолько сосредоточился на Догго – смотрел, задерет он ногу на урну или нет, – что не заметил, как из соседней школы выбежали ученики в красивых форменных костюмчиках. А спохватился, когда одна из богатеньких мамочек крикнула мне:
– Следите за своим языком!
Мне был знаком этот тип: болезненно худая блондинка, уверенная в том, какое место она занимает в привилегированном мире. Вроде моей сестры. Я уже собирался огрызнуться, но заметил, как съежился ее сын, испытав неловкость от наскока матери.
– Извините.
– Как его зовут? – неожиданно спросил мальчик.
– Догго.
Неподалеку, заехав двумя колесами на тротуар и включив аварийную сигнализацию, стоял неправильно припаркованный огромный внедорожник. Женщина вырубила его брелоком от ключей.
– Гектор, ну иди же!
Гектор, миловидный мальчуган, похожий на молодого Кристиана Бейла в «Империи солнца», – сплошь свисающие на лоб и плечи волосы и большие зеленые глаза, – опустившись на корточки, ласково ворковал с псом.
– Привет, Догго!
Пес, не повернув головы, позволил поласкать себя – погладить уши и почесать шею.
