Народ сам решил управлять своей жизнью, и в это время любой мог стать кем захочет. Необходимо только учиться и знать, к чему стремиться. Хасан был доволен своей жизнью. Дом полон, новая семья прижилась в селении. Марьям и Захру воспринимают и лишнего не позволяют в разговорах. За глаза, конечно, односельчане говорили, что жена Хасана русская и никогда не поймёт их жизнь. Однако после того как распространился слух, что Марьям заботится о матери Хасана лучше, чем о своей дочке Захре, все постепенно признавали, что это сильная и добросердечная женщина. А то, что Хасан с ней живёт – это его проблемы. Есть тут ещё один нюанс, который необычное появление Марьям в селении делал закономерным. Народ повсеместно говорил о новой власти в стране. Все стали равны. Рабочий и крестьянин наделены законной властью на землю и орудие труда. Образовались коллективы, где всё делили поровну. Люди получали зерном, мясом, мукой и прочим продовольствием поддержку от новой власти. Помещиков и зажиточных торгашей лишили имущества. А главное, новая власть провозгласила: «Все народы – братья!». Рассказывали случаи, что тех, кто разжигал межнациональную неприязнь, расстреливали комиссары. Жёсткими мерами устанавливала свои права новая идея, идущая из России.
Марьям была единственной грамотной женщиной в селении. Через Хасана спрашивали разрешения на совет и помощь. Приносили документы люди, интересовались, как с этим обращаться и в чём суть новых законов. Получилось так, что вчера чужая женщина для людей, живущих по традициям и древним обычаям, стала своей на пороге новой жизни.
Порядок Советской России принимал форму государства. Люди стали трудиться в колхозах, выезжая из селений к побережью. Многие родители отдавали своих детей на обучение в школы. В нашем селении, по сути, Марьям и Захра стали учителями для местного населения. Марьям родила ещё дочь Хасану, назвали её Галима. Хасан в колхоз не вступал. Купил себе корову, овец и стал самостоятельно вести своё хозяйство. Его жена и повзрослевшая дочь Захра приносили много пользы другим, обучая их грамоте.
– Я был единственным сыном у родителей. У меня родились две дочки, вырастут, и выдам их замуж, а где наследник? – Хасан мечтал о сыне и успокаивал себя. – Делай что любишь, люби что делаешь.
Свобода и независимость возможна в таком райском месте как наше, в горах.
Время шло. На висках и в бороде Хасана появилась седина. Захра стала взрослой, продолжала заботиться о родителях.
