«Я видел в телепередаче… то есть это было по телевизору, но это было на самом деле… там детям запретили видеться родители девочки, и она со своим парнем убила своего отца и мать». — Тревор почти шептал, пытаясь придать истории таинственный оттенок.
«Влечение создает сильные чувства», — пробормотала я. — «Они подчиняют себе разум».
«Дааа…» — согласился он. — «Я понял: это как решающий момент в игре, верно?»
«Мы можем обсудить одну из этих тем на занятиях». Когда мы достигли желтой линии, обозначавшей край преподавательской стоянки, я заметила замдиректора Розена, идущего вдоль вереницы автобусов со своей карманной рацией. Я не могла посадить Тревора в свою машину на глазах у других учителей, независимо от того, как сильно бы я хотела посмотреть, что из этого получится. Он был как щенок, которому нужен невидимый забор, показывающий где находится граница его двора.
«Последний вопрос», — улыбнулся он. — «Ромео и Джульетта — ваша любимая пьеса Шекспира?»
Я засмеялась, и вышло громче, чем я хотела. Я оглянулась в сторону уходящих преподавателей — не смотрит ли кто-то из них на нас, но, кажется, никто не обратил внимания. «Нет. Моя любимая — Гамлет. Она самая реалистичная».
Его рука смахнула насекомое, прилетевшее на соль и воду, заливающие его лицо. Будь мы одни, я быть может, предложила бы вытереть его пот моими волосами. С одной стороны, Тревор и правда был очень привлекательным, но я должна была противостоять ему, этот плод висел слишком низко. С гулким ревом автобусы начали проезжать мимо. Я провожала их взглядом, как будто следя за передвигаемыми наперстками; все они выглядели одинаково, но мой приз был только в одном. В каком из них был Джек?
«Разве „Гамлет“ не начинается с призрака? Как он может быть самым реалистичным?» — Тревор не замолкал. Мне отчаянно захотелось протянуть руку и приложить к его губам палец. Интересно, что он сделает — просто замолчит? Или его губы слегка приоткроются, так чтобы мой палец проскользнул между его зубов и достиг языка?
«Потому что все ведут себя лицемерно», — сказала я. «А потом они все умирают», — Тревор продолжал говорить, хотя его слова потонули в шуме проезжающих автобусов. Мои глаза переключались то на его рот, то на удаляющиеся выхлопы, которые оставлял каждый отъезжающий автобус. Клубы дыма вдали собирались вместе в одну черную тучу, из которой, как я надеялась, словно по волшебству, мог показаться Джек.
Приходилось признать, что Тревор полностью не подходит для моих целей. Но рев моторов проезжающих автобусов заставил меня почувствовать, что я и Тревор сейчас вместе в одной опасной ситуации, и нуждаемся друг в друге, чтобы выжить. Я была впечатлена, как его губам удавалось оставаться девственно розовыми, как внутренние ткани, несмотря на окруживший нас черный смог. На ветру я почувствовала, что между ног у меня увлажняется. Тревор глядел на меня с кривой ухмылкой; от этого казалось, что он читает мои мысли. Возможно, мы посылаем друг другу химические сигналы. Его растущее тело, конечно, почуяло мой влажный запах катализатора жизненного опыта, что может подтолкнуть его перейти от теории к практике.
