* * *
У Форда впереди предстояла ночь за покерным столом, и это было отличным прикрытием для моей первой вылазки. Каждую среду его коллеги по работе собирались у него для игры. Даже теперь, когда я попривыкла к этому, вид восьми припаркованных у дома полицейских машин вызывал у меня мгновенное головокружение, а несколько месяцев назад я чуть не въехала в пожарный гидрант, когда передо мной предстало это зрелище. Первой мыслью было, что полиция внезапно обнаружила мою историю поиска в интернете, или кто-то написал донос, возможно из-за одного из тех случаев нескромных прикосновений в школьном коридоре, которые я пыталась выдать за неуклюжесть. На минуту у меня даже проскочило невероятное предположение, что полиция как-то прослушала мои мысли.
Сигаретного дыма было достаточно, чтобы заставить меня чувствовать себя не в своей тарелке. Через раздвижную дверь он казался вторым слоем сетки. Форд любил пошутить, что это облако заставляет комаров держаться подальше. Я находила этот запах вульгарным и отвратительным. Это занятие делало Форда еще более древним в моих глазах, как будто он курил прах самого себя, кремированного в будущем. Насколько же противоположен ему запах на губах мальчиков: сладчайшая смесь плохого и хорошего: жевательная резинка, леденцы «Red Hots», сироп «Кола», запрелый сон, резинки для брекетов, иногда сигареты, которые оставляют запах скорее мха, чем табака.
Я проскользнула на задний двор через приоткрытую дверь, театрально, разодетая в свое самое лучшее. Я открыла для себя, что чем больше приятного я делаю для Форда публично, тем меньше мне приходится делать для него лично. «Привет, ребята», — окликнула я компанию. Они все расплылись в слишком широких улыбках, чему причиной был алкоголь, делающий их лицевые мышцы чересчур подвижными. — «Я собираюсь залететь в спортзал на чуточку, Фордси».
«Возьми и мою жену с собой, а?» — отозвался Билл, напарник Форда. В прошлом году на мероприятии по сбору средств для полиции города он, нажравшись в стельку, положил мне руку на зад, незадолго до того, как его вырвало прямо за пультом диджея. — «Ее единственное упражнение — вставлять в пульт батарейки». Мужчины усмехнулись в свои кружки, оружие позвякивало вокруг талий и грудей, сверкая в свете заходящего солнца. «Направила бы ты ее усилия на тренажер, что ли», — продолжил он. Я закрыла дверь и помахала на прощание Форду, который сделал вид, что разглядывает вслед мою задницу. По этой самой причине он и женился на мне, и именно поэтому я могла чувствовать себя лучшей женой для него, чем любая другая женщина, которая могла бы его действительно полюбить; любовь заставляет людей думать, что они живут в согласии, и поэтому они начинают расслабляться и нарушать правила, как жена Билла. Для меня очертания нашего брачного контракта были куда более ясными, чем для большинства других женщин: Форду хотелось, чтобы я была в форме, хорошо выглядела перед его друзьями, что в свою очередь позволяло хорошо выглядеть ему.
