В так называемую тюрьму мы пришли довольно скоро. Благодаря службе в царских палатах наш ушлый проводник прекрасно ориентировался в любом дворцовом помещении.
Благо, как я понял, в те дремучие времена что восточные дворцы, что европейские замки, что русские терема строились по большому счёту в едином стиле и направлении. Тюрьмы и камеры внизу, кухни и складские помещения на одном этаже, большие залы, гостиные, приёмные и обеденные на другом, спальни слева, комнаты для прислуги справа, а высокие башни чаще всего отдавались под алхимические лаборатории или библиотеки.
Дьяк прожил на службе у фон Дракхена совсем немного времени, но что где находится, выучил в первую очередь.
— А как же иначе-то? А иначе никак нельзя! Вдруг пошлют куды в задн... в заднем дворе калитку проверить, а я и не знаю! Тут мне и леща! Не-э, в нашем деле знание — первей всего! Вот я у вас в отделении вродь бы и мимоходом был, а точно знаю, в какой комнате, в каком шкафу, на какой полке Яга-экспертизница безакцизную водку держит. А?!
Дьяк изобразил лёгкий французский поклон и кивком головы указал мне на прочную дубовую дверь в стене. Я подмигнул Мите, типа подстрахуй, если что, и осторожно отодвинул засов.
Заглянув внутрь, едва не отшатнулся. Это была пыточная. Настоящая!
В подземельях у Гороха тоже был свой штатный палач с кнутом и дыбой, выбивающий любые признательные показания. Причем на моей памяти никого он ни разу не порол, но должность была.
Но то, что мы увидели здесь, напоминало скорее самые мрачные фильмы ужасов, где технически оснащённые маньяки измываются над несчастными пленниками, замучивая их до смерти.
Всё помещение было под завязку набито какими-то шипастыми бочками, свисающими цепями, скамейками с ремнями, стульями без сидушек, железными кроватями с иглами, шкафами, похожими на гроб, и прочей неопределённо пугающей мебелью...
— Чё встал, сыскной воевода? Али досель пыточных не видел?
Митя злобно зарычал на дьяка, и тот прекратил кудахтающее хихиканье.
— А, Никита Иванович, друг сердешный, — глухо раздалось откуда-то сверху. — Заходи, гостем будешь. Хоть палаты не мои, да и гостей здесь не жалуют...
Я бросился вперёд, не выпуская из рук морозильного посоха, протолкался между стальных кресел, обошёл стол с кучей ремней и выдвижных пил, даже разодрал рукав о выпирающий стальной шип на кожаном подобии хомута и увидел царя. Зрелище было настолько... не знаю даже, как сказать... я чуть ли не до крови закусил губу, чтоб не заржать прямо тут в полный голос.
