Здесь, разделяя две магистрали с одинаковым названием, пролегала троллейбусная линия, делившая в социальном плане Беверли Хиллз на две части. К югу располагался деловой район со спокойными улицами и недорогими домами. Северная часть была застроена дорогими виллами с примыкающими к ним обширными земельными участками, и этот географический снобизм можно было ощутить в любом здешнем магазине при оплате счета.
Би-Джей понимала социальную подоплеку этих различий. Что касается Мэрилин, то она продолжала идти, не давая себе труда задуматься об этом.
К северу раскинулись сады Беверли Гарденс длиной в двадцать три квартала и шириной в восемьдесят футов — узкая полоска тщательно ухоженного парка с травяными газонами, цветочными клумбами, беседками, плантациями кактусов, прудами с водяными лилиями, розариями. Две девушки шли в тени пальм, и Би-Джей продолжала свой монолог. Защитного цвета грузовик с солдатами в форме такого же цвета проехал мимо, оставляя за собой шлейф выхлопных газов.
Девушки отступили в сторону.
— Послушай, — неожиданно предложила Би-Джей, — может, ты зайдешь к нам.
Мэрилин заколебалась. Ей хотелось успокоить разыгравшиеся нервы и еще раз удостовериться, что океанские волны не сомкнулись над головой Линка; но в то же время, если он по какой-то причине сохранил в тайне их отношения, Мэрилин беспокоила его возможная реакция на ее появление в доме вместе с Би-Джей.
— А как насчет того, чтобы зайти в музыкальный магазин?
— Это просто блестящая идея! Мне до смерти хочется иметь «Ночь и день» Френки.
В магазине девушки стали рыться в пластинках, упакованных в бумажные конверты с вырезанными в центре кружками, чтобы можно было прочесть название и исполнителей.
Би-Джей отобрала пять пластинок. Мэрилин облюбовала лишь одну — «И шепчет каждая вещь о тебе» Томаса Дорси, моля Бога, чтобы хватило денег расплатиться, хотя покупка сама по себе была идиотской: у Уэйсов не было проигрывателя.
Все кабины были заняты: защищенные звуконепроницаемым стеклом, люди увлеченно слушали неслышную в салоне музыку. Би-Джей опустилась на узкую скамейку в ожидании своей очереди.
— Ты ведь хочешь, чтобы я говорила о Линке? — взгляд ее черных глаз показался Мэрилин пронзительным.
— О, Би-Джей…
— Я ведь не совсем дурочка, Мэрилин. Мой брат приглашает тебя в кафе-мороженое, и мы с тобой сразу оказываемся на короткой ноге.
Мэрилин смотрела на купленную пластинку и думала, как надоело ей постоянно врать.
