Однажды он рассказывал ей о своей службе на «Энтерпрайзе» и внезапно замолчал, мрачно уставившись в холодную, серую даль океана.
— Что с тобой, Линк? — спросила она.
— Ничего.
Он выглядел таким несчастным, что Мэрилин решилась дотронуться до его плеча.
— Там очень плохо?
Он отвел ее руку.
— Чудесно, просто чудесно! Дважды закончив среднюю школу, ты будешь видеть людей насквозь… Слушай, я тебе не говорил? Если тебе нужны сказочки о войне, послушай Кальтенборна или Габриэла Хаттера… А еще лучше — посмотри «Крылья орлов». Это последний «шедевр» Джошуа Ферно — историйка о «доблестных воздушных силах».
Он стоял у песчаной косы, на которую набегали волны, оставляя на песке белую пену, спиной к ней, на напряженных ногах, засунув руки в карманы. Зачем я подтолкнула его к этим мыслям? Когда он повернулся, глаза у него были красные.
— Купи себе гамбургер, — сказал он спокойным тоном.
В течение этих двух дней они говорили практически обо всем, избегая говорить лишь о войне.
В четверг, часов в пять пополудни, Мэрилин протянула Линку свой ключ, и он открыл дверь.
Нолаби сидела в продавленном кресле и молча смотрела на них. Губы ее сжимали сигарету, худые плечи поднялись вверх, лицо было непривычно грустным.
— Мама, — сказала Мэрилин, нервно дергая мать за рубашку, которую та донашивала после отца. Кроме рубашки, на ней были синие джинсы с закатанными до икр штанинами, — меня привез домой Линк.
— Ты, — сказала Нолаби, мотнув головой в сторону Рой, с любопытством взиравшей на них, — выйди отсюда.
Рой попыталась воспротивиться.
— Выйди, — повторила мать.
Рой взяла библиотечную книгу и свитер, который достался ей в прошлое Рождество от кузины Дорис Фэрберн. Дверь за ней захлопнулась, и слышался лишь скрип качающегося кресла Нолаби.
— Мама, — начала Мэрилин, но голос ее тут же пресекся. Она откашлялась. — Может, Линку тоже нужно уйти…
Нолаби не отвечала до тех пор, пока не замерли на лестнице шаги Рой.
— Он послушает то, что я обязана сказать… Его это тоже касается… Где вы были в среду и сегодня?
Мэрилин заморгала и отступила назад.
— Так где же? Полагаю, что если я задаю вопрос, то заслуживаю ответа. Какая-то женщина звонила мне из канцелярии и спрашивала о причине твоего отсутствия. У меня не нашлось ответа, но я хочу иметь его сейчас.
— Она была со мной, миссис Уэйс, — спокойным тоном сказал Линк. — Не ругайте ее. Мы разговаривали. Я считал своим долгом все ей объяснить.
— Долгом… У Мэрилин тоже есть свой долг. Может быть, она не сказала вам, какие препятствия нам пришлось преодолеть, чтобы обосноваться в Беверли Хиллз, где она сможет получить наилучшее образование. — Нолаби скрестила руки на коленях. — Мэрилин знает, что она не может позволить себе валять дурака. Она не относится к числу тех испорченных местных девочек, которым все подносится на блюдечке с голубой каемочкой. — Нолаби достала сигарету. — И я не понимаю, как она может прогуливать, когда у нее репетиции.
