— Он великолепный писатель! И это подтверждается хотя бы тем, что он получил «Оскара»!
— Который ему присудили такие же, как он, — кисло сказал Линк.
— Его диалоги взяты из жизни.
— Я вижу, что участие в школьных спектаклях сделало из вас утонченного критика.
— Эти снобистские взгляды на кино меня раздражают, — выкрикнула Мэрилин. Внезапная вспышка гнева заставила ее задуматься. Что побудило ее, Мэрилин Уэйс, которая всегда старалась не высказывать вслух неприятные вещи, вступить в эту перепалку? — Почему люди считают, что писать красивые сценарии — это плохо, а писать грязные книжки и скверные пьесы — это дело святое.
Он дернулся, как если бы она тронула оголенный нерв.
— А вы не допускаете, — с явным сарказмом сказал он, — что ваше непонимание может объясняться… гм… как бы это сказать… вашей незрелостью? Черт возьми! Кажется, я решил разговаривать на полном серьезе с ребенком — юниором средней школы!
Мэрилин почувствовала, как бешено заколотилось ее сердце.
— Миллионы людей видят его работу, — услышала она себя. — У него есть возможность воздействовать на них, делать их лучше и добрее. Я по четыре раза смотрела «После грехопадения» и «Лавовый поток» и всякий раз чувствовала себя просветленной.
— Может, тогда лучше обратиться к Флейшеру? Результаты будут те же самые, — с нескрываемой иронией произнес Линк.
Девушка за прилавком и продавец содовой с удивлением смотрели на них.
Мэрилин понимала, что должна остановиться, но уже не могла.
— Захотите вы это признать или нет, но если бы Шекспир писал сегодня, он был бы связан контрактом с компанией «Коламбия пикчерз» или «Парамаунт».
— Благодарю вас за это удивительное открытие.
— Он, как и ваш отец, получал бы «Оскары», и я не думаю, что эта мысль так удивительна для вас.
Его смуглые руки, лежащие на столе, сжались в кулаки, возле рта пролегли резкие складки.
— Послушайте, вы, оболваненная киностряпней девочка, не надо заниматься психоанализом. Не думайте, что вы можете вызнать, что у меня на уме. У вас очень красивые глаза и совершенно изумительная фигура, но это еще не значит, что вы Зигмунд Фрейд. Занимайтесь тем, в чем вы сильны. О себе я знаю только то, что вы мне чертовски нравитесь.
К своему ужасу, Мэрилин почувствовала, что к ее глазам подступают слезы. Если бы она была актрисой хотя бы с проблеском таланта или способностей, разве не смогла бы она скрыть эти идиотские слезы? Он лишь хочет меня — это читается в его глазах, подумала она и приложила дрожащую руку ко лбу.
