«Не руби сплеча, но с пользою», — прозвучало в изустном отцовском приложении к подарку.
Для маленького Алеши колка дров стала одним из любимых занятий, а топорик — первой и последней игрушкой детства.
Единственного ребенка в семье, Алешу тем не менее предпочитали воспитывать в естественных, а не в намеренно создаваемых условиях. Никто и никогда из его многочисленного окружения, даже замечая поразительные способности мальчика, не восторгался ими и в умилении не ахал, когда они проявлялись. Скорее напротив, и об этом красноречиво засвидетельствовано самим Алексеем Николаевичем:
«Дрова в то время были длиною в сажень, продавались кубами по три рубля за кубическую сажень (это я знал уже тогда), плахи были толстые (вершка по три), и я немало торжествовал, когда мне удавалось после долгой возни перерубить такую плаху пополам, усыпав щепою всю комнату.
Должно быть, с топором у меня дело шло гораздо спорее, чем с букварем, так как мне врезался в память упрек Александры Викторовны (тетки Крылова по матери, принимавшей большое участие в его воспитании. — В. Л.):
— Вот Маша уже бегло читает, а ты все на складах сидишь.
И мой на это ответ:
— Маше-то шесть лет, а мне всего пять…»
«Мальчик я, видимо, был резвый, — вспоминал далее Крылов, — в шалостях мало стеснялся (то есть его не стесняли условными ограничениями. — В. Л.), так что более солидного возраста родственницы пророчили, что из меня вырастет разбойник и что, подобно моему троюродному деду Валериану Гавриловичу Ермолову, буду я по большим дорогам грабить».
Пристрастие к колке дров, как поведал о том Владимир Петрович Филатов, завершилось чисто по-крыловски. Отдыхая в родных краях, молодой морской офицер соорудил козлы для пилки дров одним человеком. Весьма полезное в хозяйстве сооружение на двух столбиках с противовесом появилось во всех крестьянских домах села Сырятина, что раскинулось недалеко от достославного Симбирска.
В дополнение к козлам соорудил молодой моряк напоказ и экономичный банный котел — он и каменку вмиг распалял, и горячую воду чуть не на полок подавал.
Живой, непоседливый, с топориком в руках, Крылов-младший очень любил носить удобные в деле русские рубахи и сшитые специально для него сапоги. «Разбойник, да и только», — повторяла ученая тетка Александра Викторовна Ляпунова, и все соглашались с ее заключением.
С любимыми сапогами-то презабавная история приключилась, на всю жизнь запомнившаяся:
«Был в то время в Алатыре, да и много лет спустя, сапожник Алексей Нилыч, и сделал он мне первые сапоги с голенищами по колено. Был у нас кучер Петр, купил он себе на базаре сапоги, и вот, играя во дворе, я увидел, как Петр подошел к лагуну с дегтем, взял мазилку и густо вымазал дегтем свои новые сапоги.
