Я закрыл Библию со слезами на глазах, не в силах дочитать до конца.
Понял, что Джейми подчеркнула эти строки для меня.
– Не знаю, что и делать, – беспомощно сказал я, рассматривая тусклый колпак ночника. Мама сидела на моей постели. Близился конец января – самого трудного месяца в моей жизни. И я знал, что в феврале станет еще хуже.
– Я понимаю, как тебе трудно, – шепнула мама, – но ты ничего не можешь исправить.
– Речь не о том, что Джейми больна. Разумеется, тут ничего не поделаешь. Я говорю о нас обоих.
Мама сочувственно посмотрела на меня. Она равно беспокоилась о нас обоих. Я продолжал:
– Мне трудно с ней разговаривать. Я смотрю на нее и думаю лишь о том, что однажды Джейми не станет. Сижу в школе и мечтаю увидеть ее немедленно, а потом прихожу к ним и не знаю, что сказать.
– Вряд ли можно сказать хоть что-то, от чего ей сделается легче…
– Тогда что же делать?
Мама положила руку мне на плечо.
– Ты ведь по-настоящему ее любишь?
– Всем сердцем.
Такой печальной я еще никогда ее не видел.
– И что оно тебе подсказывает?
– Не знаю.
– Может быть, – мягко произнесла мама, – ответ проще, чем ты думаешь?
На следующий день мне было легче общаться с Джейми, хотя и ненамного. Я решил не говорить ничего, что может ее расстроить, и вести себя как прежде – так оно и пошло. Сидел на кушетке и пересказывал Джейми школьные новости, и она с интересом слушала об успехах нашей баскетбольной команды. Я сказал, что еще не получил ответа из колледжа, но наверняка узнаю свои результаты на следующей неделе, что с нетерпением жду выпуска. Я говорил так, как будто она собиралась вернуться в школу, и изрядно нервничал. Джейми улыбалась, кивала и задавала вопросы, но, наверное, мы оба поняли, что таких разговоров больше не будет. Они казались нам неуместными.
Сердце подсказывало мне именно это.
Я снова вернулся к Библии – в надежде получить ответ.
– Как ты себя чувствуешь? – спросил я несколько дней спустя.
Джейми сильно похудела; кожа у нее приобрела легкий сероватый оттенок, на руках отчетливо обрисовались кости. Я снова заметил кровоподтеки. Мы сидели в гостиной: Джейми не переносила холода.
И все-таки она по-прежнему была красива.
– Нормально, – ответила она, отважно улыбаясь. – Врачи прописали болеутоляющее, оно помогает.
Я приходил к ней каждый день. Время как будто остановилось и вместе с тем бежало с потрясающей скоростью.
– Тебе что-нибудь нужно?
– Нет, спасибо.
Я оглядел комнату и снова взглянул на Джейми, а потом произнес:
