– Не совсем так. Бесшумно – да, без оружия – да, без предварительной подготовки – да. А вот о том, чтобы убивать тонко и неуловимо, я ничего не слышал. Наш приятель старается не оставить никаких следов. А спецназовцев действительно учат убивать, это точно, но им наплевать, будет ли кто-нибудь впоследствии ломать голову над тем, как именно они сделали свое дело.
– Что ты хочешь сказать?
Он положил бутерброд.
– А то, что я не знаю, кто это делает, почему и как. И не представляю себе, как я могу это узнать. Это ты у нас большой специалист. Ты изучала в университете декоративное садоводство.
Ламарр застыла с поднятым бутербродом.
– Ричер, нам не нужно твое нытье. Нам нужно от тебя дело, и ты знаешь, на что мы готовы пойти ради этого.
– Я знаю, на что вы грозитесь пойти.
– Ты хочешь рискнуть, понадеявшись на то, что мы не станем осуществлять свои угрозы?
– Если у Джоди хоть один волос упадет с головы, знаешь, что я с тобой сделаю?
Ламарр усмехнулась.
– Ричер, ты мне угрожаешь? Угрожаешь федеральному агенту? Ты только что снова нарушил закон. Глава восемнадцать, параграф А-три, раздел четыре тысячи семьсот два. Ты сам громоздишь обвинения против себя.
Он отвернулся и ничего не ответил.
– Помоги нам, и все будет в полном порядке, – продолжала она.
Допив кофе, Ричер посмотрел на нее поверх края кружки. Спокойно, бесстрастно.
– Тебя заботит вопрос морали? – спросила Ламарр.
– При чем тут мораль?
Внезапно ее лицо изменилось. По нему пробежала тень смущения, и оно чуть смягчилось.
– Понимаю. Меня в свое время это тоже беспокоило. Окончив академию, я не могла поверить в то, что мне действительно придется заниматься всем этим. Но Бюро знает, что делает. Я уяснила это быстро, очень быстро. Тут главное – практическая целесообразность. Как сделать лучше максимально большому количеству людей. Когда нам бывает нужна помощь, мы сначала обращаемся с просьбой, но можешь мне поверить, мы обязательно добиваемся своего.
Ричер молчал.
– Вот во что я теперь верю, – продолжала она. – Но я хочу, чтобы ты знал: не я предложила оказать на тебя давление, угрожая твоей девушке.
Ричер молчал.
– Это была мысль Блейка. Не стану ругать его методы, но лично я не пошла бы таким путем.
– Почему?
– Потому что у нас и без того хватает женщин, над которыми нависла опасность.
– Тогда почему ты не остановила Блейка?
– Не остановила? Он ведь мой начальник. И мы работаем в правоохранительном ведомстве. Основное ударение на слове «правоохранительное». Однако мне все же хочется, чтобы ты знал: будь моя воля, все было бы иначе. Потому что нам с тобой нужно работать вместе.
