— Спасибо, "да", или спасибо, "нет"?
— Спасибо, нет: рановато, да и вообще, дел много.
— А я себе налью, простудился, знаете ли…
Директор открыл сейф, и достал пузатую бутылку.
— Всегда, знаете ли, держу под рукой этот целебный напиток. Время от времени на сцене с актерами происходит одна и та же страшная вещь — пропадает голос. Ладно, если это "кушать подано". У них, кстати, такого и не бывает. А если у главного героя? Тогда на помощь приходит директор! Стакан коньяку (я Вам когда-нибудь расскажу, что молоденькие актеры, бывало, вытворяли на сцене после моего лечения!), и голос возвращается, до конца спектакля — гарантированно. Но потом, конечно, длительный больничный… Как говорится, жертва искусства! Ваше здоровье!
— Кхм, я бы хотел обсудить с Вами несколько вопросов в связи с расследованием убийства артистки Перминовой.
— Да, да, такой ужас! — директор помотал головой и содрогнулся, то ли от воспоминания о преступлении, то ли оттого, что душа плохо приняла дозу алкоголя.
— Как Вы думаете, мог ли кто-нибудь в театре быть заинтересованным в смерти актрисы?
— Упаси Бог, что вы! Меня об этом уже расспрашивал Ваш предшественник. А, кстати, где он? Такой веселый молодой человек… Надеюсь, с ним ничего не случилось?
Я тоже надеюсь, что пока ничего серьезного с ним еще не случилось, подумал Баранов, но интересно, почему ты об этом спрашиваешь? Улыбнувшись, майор ответил:
— Нет, с ним все в порядке! Но Вы не ответили на мой вопрос.
— Извините. Аллочку абсолютно все в коллективе любили, это был ангел во плоти. Я не могу представить себе такого изверга. Даже искать его среди актеров труппы бессмысленно, и даже вредно. Вы себе не представляете, как негативно это страшное происшествие сказалось на творческом тонусе коллектива! Но говорят, что у нее был ужасно ревнивый возлюбленный…
— Скажите, где и как я мог бы поговорить с актерами? В первую очередь с теми, с кем Перминова была особенно дружна?
— Пойдемте в зал, сейчас, я думаю, Кирилл Кириллович объявит перерыв — он всегда это делает в двенадцать часов. Я Вас представлю труппе, а дальше уже, как говорится, Вам и карты в руки! Начните с Эллы Мурашовой, они с Аллочкой очень дружили.
Когда взялся за ручку двери, ведущей в зрительный зал, он предупредил о необходимости соблюдать сугубую тишину: "Кирилл Кириллович человек очень эмоциональный, и любые посторонние звуки его просто выводят из себя". В зале было темно, только где-то на уровне 5-го — 7-го ряда горела настольная лампа, освещавшая седую шевелюру и грузную фигуру знаменитого режиссера. На ярко освещенной сцене несколько актеров благоговейно слушали, что он им говорил:
