Овечкина представилась и продекламировала Зотову ставший уже привычным текст о "затянувшем раскрытие убийства Гусеве" и своих задачах. Сидевший напротив нее "серый" человек слушал эти новости внешне безучастно, даже сонно, но по тому, как однажды он кольнул ее острым, как бритва взглядом, Лида поняла, что ни одна деталь от внимания Зотова не ускользнула.
— Для принятия решения о подходящей для Вас мере пресечения, я должна решить для себя, откуда у вас в квартире взялись патроны, аналогичные, по мнению экспертов, тем, которыми было заряжено оружие, из которого застрелили Катыхова.
— Извиняюсь, гражданин начальник, повторите еще раз — не разобрал я, что Вы сказали.
"Швейкует, мерзавец, под дурачка работает!", — злобно подумала Овечкина. "Ну, погоди!".
— Патроны, говорю, откуда взялись?
— Подкинули, гражданин начальник, ей-богу подкинули! — для убедительности Зотов перекрестился.
— И охота вам, Зотов, одному сидеть?
— Так мне, гражданин начальник, сидеть-то вообще не охота!
— Сдайте своего кореша, Блохина, и я лично постараюсь, чтобы судья Вам меньше меньшего дал!
— И чтоб меня на зоне в первый же день порезали? Не, гражданин начальник, я с ментами в очко не играю: себе дороже!
— Так Вы признаете, что выполняли его заказ?
— Чей, гражданин начальник? Чистый я, и дело это мне не пришьете: кроме патронов и дружбы с Семой Блохиным, за мной ничего нет. А патрончики — подбросили. А может — сам где-то нашел, не помню. Не смотрите, что по паспорту я молодой, года мои на зоне на три помножьте, к остальным прибавьте и получится, что я уже пенсионер. Вот память у меня и тово!
— Вы предлагаете мне в это поверить?
— "Верьте мне, люди!" — ухмыльнувшись, ответил Зотов названием старого фильма о ворах.
— А вы, Зотов, помогите мне поверить! — предложила Лида, снова сделав выразительный жест большим и указательным пальцами.
— Сколько хороших слов слышал я от вашего брата, сколько? — последнее слово было произнесено с едва уловимой вопросительной интонацией.
Невольно восхитившись ловкостью этого пройдохи, майор показала "десять". Зотов удовлетворенно кивнул.
— Завтра к вечеру с Вами свяжется адвокат мой. Он подскажет, с кем из надежных людей покалякать про патрончики…
— До двенадцати. Позже идея потеряет смысл.
— Заметано, начальник, до четырнадцати часов. Раньше не получится. Лады?
— Ну, что с Вами сделаешь, Зотов? Лады!
Когда за третьим за этот вечер собеседником закрылась дверь, Овечкина ощутила сильную усталость: два с лишним часа столь интенсивной и непривычной работы показались ей вторым в течение последних суток рабочим днем. Ощутив, что если она сейчас не закурит, то просто умрет, Лида вышла из кабинета и пошла на выход. В вестибюле на деревянном диване дремал Баранов. Услышав стук ее каблучков, он открыл глаза и радостно улыбнулся.
