ЛУПИНО (измученно). Вы не понимаете?.. Я испугался профессора… Я начал взвешивать… (Монике.) Ведь и у футболиста есть голова, а не только ноги… Все было… так загадочно, подозрительно… Его выпустили из заключения… может, он меня провоцирует, может, его выпустили не просто так… может, он — провокатор…
БЛАНКА. Кто?..
ЛУПИНО. Ну, провокатор, доносчик или что-то в этом роде… Я боялся, что меня с этим свертком сцапают… и уже потом никогда не пустят за границу… (Взвешивает.) Вообще-то я тот сверток…
МОНИКА. Отнес?..
ЛУПИНО. Сжег. И сверток, и письмо… — всё!
>Тишина. ЛУПИНО растерянно стоит среди молчащих одноклассников.
Я боялся! (Филиппу.) Поэтому не разглагольствуй, приятель! У нас у всех был страх…
ДОКТОР. Лучше бы ты отнес это в госбезопасность! Он не сказал тебе, что в этом свертке?
ЛУПИНО. Я ему не поверил… Я боялся, что он меня выдаст…
ДОКТОР (беззлобно, по-деловому). Ты сжег четыре года его труда! Рукопись о Сенеке, ты, балда!.. (Тишина.)
ЛУПИНО (ко всем, тихо). Я знаю… мне неприятно… (Вдруг к Доктору.) А ты не очень-то выпендривайся, Доктор! Это ты присутствовал на суде, а не я!..
ДОКТОР. Что ты хочешь этим сказать?..
ЛУПИНО. И тогда ты участвовал только в бракоразводных процессах?..
ДОКТОР. Нет! (Спокойно.) Но и тогда я делал только так называемые «легкие» статьи! Кражи, убийства, растраты — обычные преступления, если это тебя так интересует…
МАРЕК. Легкие статьи! (Почти забавляясь.) Крестьянин, в тайне от властей, забил свинью, а вы влепили ему столько, сколько положено за убийство человека, если не больше…
МОНИКА (как бы между прочим). Из чего вытекает, что человеческая жизнь в то время имела приблизительно ту же цену, что и жизнь одного важного с точки зрения народного хозяйства животного.
ЛУПИНО (Доктору, наступательно). А кто придумывал эти «нелегкие» статьи?.. Эти судьи… прокуроры… ведь это были твои коллеги! Так почему же ты молчал?.. Почему не сказал им, что…
ДОКТОР (резко). Они ведь знали, что профессор не виновен… Не будь наивным, Лупино! Что я должен был им сказать?.. И кому?.. Тем паяцам, что исполняли роль судей?..
МОНИКА. А где они работают сейчас? (С интересом.) В юстиции или в цирке?..
ШЕРИФ. Ты — шутница, Моника! Какие мы теперь все мудрецы… И так отлично мы умеем все упростить… (Внушительно, убедительно.) А тогда… Сама справедливость должна была быть более суровой, потому что общая ситуация…
МАРЕК. Сейчас мы говорим о Сумеце, товарищ Кордош!
ФИЛИПП (лукаво, дипломатически).
