Однако Солнышко, любившая прикосновения, отпрянула, будто он ее ударил. И уставилась на него. Лео уставился на нее. Улыбнулся.
– Знаешь, у тебя зрачки расширены. Ты не читала в Интернете что-нибудь про расширенные зрачки?
Да, она знала все про расширенные зрачки. Но не собиралась об этом рассказывать.
Лео сидел так близко, что всякий раз, когда она переключала передачу, ее рука касалась его бедра. В ее голову закралось подозрение, что он нарочно так поставил ногу. Еще одна уловка? Она сказала: «Руки прочь», и он, большой ненавистник прикосновений, решил сделать наоборот, чтобы еще раз подтолкнуть ее к решению. А она-то думала: ему нужна экспозиционная терапия, чтобы преодолеть фобию!
Слава богу, первый отель оказался недалеко от ресторана. Солнышко испытала большое облегчение, выйдя из машины на свежий воздух. Пока Лео не положил руку ей на талию. Хватит уже прикосновений! Ей захотелось влепить ему пощечину. Нет, она же пацифистка и не должна этого хотеть.
Как только они вошли в отель, она отодвинулась от него.
– Я посмотрела его в Интернете, и мне понравилось. – Энтузиазм, фальшивый на первый взгляд, был вполне искренним.
Лео заставлял ее слишком много болтать. Солнышко оглянулась, подмечая темное дерево и светлый каменный пол.
– Я думаю забронировать номер для себя. А ты собираешься оставаться на ночь? Надо остаться. Ты же не захочешь садиться на мотоцикл после праздника.
Болтовня. Заткнись, заткнись!
– Я никуда не поеду без мотоцикла. – Он опять дергал ее за веревочку! – В любом случае у меня здесь дом, надеюсь, к тому времени туда завезут мебель.
– Дом? К тому времени?
Уф. Теперь она превратилась в болтливого попугая.
– Дом построили только в прошлом году, и он почти пустой.
– Ты собираешься жить здесь постоянно?
– Постоянно нет. У меня слишком много дел в Сиднее.
Солнышко слишком хорошо понимала, что значит слишком много дел. Думать, но не чувствовать. Это хорошо. Думать, но не чувствовать. Надо просто постоянно помнить об этом, и все будет хорошо.
А если подумать? Ха, подумать! О Лео с его постоянной занятостью. Несмотря на все его разговоры о женщинах, готовых прыгнуть в пропасть, он ничем не отличается от нее. Он не мог взять на себя такие обязательства. Иначе бы уже это сделал.
У него было достаточно женщин, чтобы кого-нибудь выбрать! Вчера она опять читала про него в Интернете. Видела снимки, сделанные папарацци. Правда, приходится признать, ей не хотелось бы увидеть их снова!
