– Я не знаю. – В ее голосе слышалось отчаяние.
– Я дам тебе время подумать. Но не очень много. На случай, если ты еще недостаточно хорошо поняла, с кем имеешь дело, я не стану ждать, чтобы взять то, чего мне хочется. Просто возьму. Даже если придется украсть.
– На самом деле ты меня не хочешь.
– Это как с бессмертием лобстера, никто не знает. Вот дойдем до цифры четыре и посмотрим.
– Ты же не можешь украсть меня.
– Не зарекайся, дорогуша. Я всю жизнь живу, как мне хочется, и могу получить от тебя то, о чем ты сама не знаешь.
Солнышко нашла пояс и подхватила его с пола.
– На это я даже отвечать не стану.
Лео улыбнулся и натянул сапоги. Она попыталась завязать пояс, но пальцы не слушались. Внезапно руки Лео, оказавшись у нее на талии, быстро и ловко справились с задачей.
– Спасибо, – сухо поблагодарила она, отбросив назад волосы. – Увидимся. – И проводила его до двери. – Так! Я пошлю тебе имейл о том, в чем пойду на свадьбу. А потом… Ну…
– А потом, ну? – Лео выглядел каким-то слишком беспечным для человека, ждавшего ответа, который мог быть, нет, наверняка будет не в его пользу. Наклонившись, он быстро поцеловал ее в губы. Она отскочила, будто он ее ударил.
– Это всего лишь украденный поцелуй, Солнышко. Подумай.
Вернувшись в постель, она еще долго смотрела в темноту. Лео готов отдать свой мотоцикл. Вдруг возник образ Лунности. Как она смеялась, когда они уходили с той вечеринки. Как с диким криком завела мотоцикл. Как рванула с места, увозя Солнышко.
А потом темнота. И то чувство, когда она очнулась в больнице и без слов поняла, что Лунности больше нет. Она больше ни за что не хотела снова ощутить эту опустошающую боль. Лео не понимает, что с ней будет, если с ним что-нибудь случится. Разве это не говорило обо всем? Они знакомы всего неделю, а она уже переживает за него.
Дилемма! Она может заставить его бросить мотоцикл, если переспит еще два раза. Но если так, она слишком сблизится с ним. Это опасно. Она не может так рисковать.
Или?
Она сменит имя. И что? Возможно, это поможет смириться со смертью Лунности. А возможно, это предательство. Идти вперед, когда Лунность уже не может. Но разве во главе угла не его безопасность?
Солнышко вылезла из постели и, набросив кимоно, побежала в кабинет. Там на ярко-синем письменном столе ее сестра. Которая хотела, чтобы ее пепел развеяли на берегу океана в полнолуние. Вместо этого она оставалась в красивой урне, окрашенной во все цвета радуги. Но урна, даже очень красивая, не океан. А Лунность принадлежит океану.
