– Надежда, но у тебя нет других органов зрения, только глаза.
– Вей, у людей есть что-то, что не может зарегистрировать ни один прибор – шестое чувство.
– Чувство? Я такого органа не нашел.
– Это не орган, это нечто невидимое, позволяющее судить о другом разумном существе.
– И что, Надежда, ты чувствуешь меня?
– Вей, но ведь ты живой и разумный.
– Да, конечно, это очевидно, и неважно, из каких клеток ты состоишь, наши организмы уже вступили в контакт задолго до нашего осознанного разговора.
– Ты чувствуешь ко мне расположение, Вей?
– Я не знаю такого чувства, но расположение испытываю. А тебя не страшит мой вид?
– Вид необычный, но я, общаясь с тобой, не замечаю, как ты выглядишь. Если ты меня не боишься, и я тебе не противна, то почему же ты думаешь, что я испугаюсь? Уж не потому ли, что считаешь себя высшим существом по отношению ко мне?
– Я понял, Надежда, почему ты так говоришь. Из-за того, что я назвал планету реликтовой, а население аборигенным?
– Конечно, Вей, это очень обидно.
– Но такова реальность, Надежда, я не могу изменить своим мнением общего отношения.
– Ты не прав, Вей, даже твоё одно мнение уже много значит, это путь к взаимопониманию. Ведь раньше ты даже не думал о контакте с нами.
– Нет, конечно, это получилось спонтанно, в силу сложившихся обстоятельств и по независящим от меня причинам.
– Но ты не жалеешь об этом?
– Скорее наоборот, мне крайне интересно, я многое открываю для себя впервые.
– Ну вот, видишь, может быть, и другие разумные существа заинтересуются нами и помогут сделать правильный выбор?
– Такие случаи разве были?
– Пока нет, но все когда-нибудь совершается впервые!
– Мне трудно обсуждать эту проблему предположительно, у нас все модели развития рассчитываются с перспективой на будущее и альтернативные варианты возможного развития событий исключаются как несостоятельные.
– Вей, уже поздно, мы с тобой заговорились, мама будет волноваться, пойдём домой?
– Пойдём, а это удобно, что я у тебя останусь?
– У нас есть такие качества, как благодарность, гостеприимство и взаимопомощь, поэтому это будет удобно, да и мама будет рада.
– Хорошо, пойдём, – он встал.
– Подожди, надо рассчитаться.
– А это что значит?
– Заплатить, как тому таксисту.
– Понятно, бумажки.
– Ну да. – Надежда подозвала официанта. – Счёт, пожалуйста.
Через минуту официант принес папочку. Надежда посмотрела на чек.
– Семь тысяч рублей, – и полезла в сумочку за деньгами.
– А мои не подойдут? – спросил Вей, протягивая ей тысячные купюры.
