.
— Ведь у отца нет полномочий издавать обязательные к исполнению рекомендации в отношении мест культа, правда? Ох, я только задумался вот над чем… Да, я знаю, что эти чудеса не подтверждены. Но если бы Церковь решилась запустить свои возможности и связи… Некоторые из ангажированных здесь консорциумов наверняка охотно приняли бы в этом участие, я бы мог связать отца, ну да, прости, я мог бы устроить тебе встречу с местными агентами, которые от имени лизоннских лиц, имеющих право на принятие решения, уже подкатывались ко мне с подобными аллюзиями…. Только нет, нет, нет, совершенно наоборот, я уже рассылал просьбы, даже нашлось несколько желающих для заместительства, вот только как-то… Понимаешь, это уже четвертый год, чуть ли не прямо после семинарии, с кем тут я имею дело, ну, ты же сам согласишься, самое время мне возвращаться на Лизонне; если бы ты был так добр… Ясное дело, как решишь сам. Нервы? Возможно, и так.
Ты сам убедишься. Ну что я могу сказать, еще в окнах, когда был пик паломничеств, и я проводил такие мессы, когда Собор лопался по швам… Но сейчас. Дай бог, чтобы Мадлен нас не захватила — все-таки, где-то с год аплевия, пэстынь, или нет? Знаю, знаю, просто жалуюсь. Может, кофе?
Он отправился за тем кофе (в конце коридора размещается тепловая кухонька). Хонцль заглянул через приоткрытую дверь, чтобы показать, что багаж уже доставил. Я кивнул головой в знак благодарности. Номер Миртона (ничем, впрочем, не отличающийся от моего) был завален распечатками, только от телепроекторов через балаган низкого притяжения проходили коридоры пустоты. Дело в том, что балаган частичной гравитации отличается от балагана при 1 g точно так же, как слойка отличается от хлеба. Говоря по правде, там я сидел напряженно, в основном, потому, что в подсознании был уверен, что достаточно будет моего одного неосторожного движения, чтобы завалить все эти ассиметричные нагромождения хаоса. Я поворачивался на стуле, осторожно следя за положением каждой своей конечности. За спиной, на стене был ряд крупных, черно-белых снимков Собора. На одной из фотографий, сквозь его высокие жабры простреливали ослепительные лучи Леви, огромный солнечный диск выплывал из измираидского Тартара, очередной астероид надкалывал этот диск, судя по форме — Подкова. На другом снимке Собор склонялся над объективом прямо из покрытой звездами бездны, о форме здания можно было догадываться лишь по пятнам мрака между серебристыми точками. Третья фотография опять была залита не отфильтрованным светом. Миртон вернулся с кофе, я спросил у него про эти снимки. Он смешался, начал что-то лепетать про хобби. Якобы, переписывается с Угерцо. Да, этот человек и вправду вызывает впечатление находящегося в состоянии вечного стресса.
