─ Хочешь выпить? ─ спросил я, наливая себе немного скотча и смотря на нее.
─ Да. Немного, ─ она кивнула на бутылку в моих руках. Сара редко пила крепкий алкоголь, но, опять же: сегодня мы рушили все правила. Прямо сейчас она выглядела точно в своей стихии, чертовски возбуждающе. По румянцу на ее шее было видно, насколько Сару завели сцены, что она видела по пути сюда.
Я налил ей небольшой стакан виски, и, приняв его, Сара окунула в него пальчик, проводя линию вдоль шеи.
Приглашая.
─ Значит, начинаем?
Она тихонько и хрипло рассмеялась:
─ Мы начали час назад.
Осушив стакан до дна, приблизился к ней на шаг и, наклонившись, пососал кожу на шее.
─ В последний раз, когда мы были здесь, я была беременна, ─ прошептала она, и я задумался, насколько пристально наблюдают за нами за зеркальным стеклом, к которому Сара стояла спиной.
─ Ты была великолепна, ─ поправил я ее.
─ Расскажи мне, чем мы занимались в ту ночь.
─ Мы были на кровати, ─ сказал я, осматривая дальнюю стену комнаты, где в тот раз стояла кровать ─ прямо напротив зеркального стекла, которое позволяло клиентам клуба видеть нас, но мы при этом не могли видеть их. ─ И я взял тебя сзади.
─ Нежно, ─ вставила она, смеясь.
Я улыбнулся ей в плечо, прикусывая его.
─ Несмотря на твои усилия, да, нежно. Но я видел в зеркале, как ты кончила с криком, так же отчётливо, как это видели они.
Она пробежалась пальцами по моей груди, касаясь голой кожи под воротником рубашки.
─ И что случилось потом?
Глубоко вдохнув, я закрыл глаза, вспоминая. И чувствуя, как сердце галопом несется в груди, часто сокращаясь.
─ У тебя отошли воды по дороге домой.
─ А затем?
А затем.
Затем мы развернулись и направились в больницу в безрассудном тумане ужаса и радости, и я ворвался в приемный покой, держа Сару на руках и крича о помощи, словно она раненая, а не всего лишь рожает.
─ А затем спустя тридцать часов родилась Аннабель Диллон Стелла.
─ У нас есть ребенок, Макс, ─ она хулигански улыбнулась, задрав подбородок вверх.
Я улыбнулся и, смотря на нее вниз, почувствовал, как ликует сердце, пытаясь радостью затмить весь мир:
─ Да, черт возьми.
Скользнув ладонями вниз вдоль груди, она накрыла ладонью набухший кончик моего члена, нажимая и медленно поглаживая его сквозь ткань брюк. Вот так. Никаких переходов. Не нуждаясь в паузе между разговорами о нашем ребенке и подобными прикосновениями ко мне. Никаких границ между Сарой в роли матери и любовницы.
─ И сейчас мы снова здесь, ─ сказала она, потянувшись, чтобы поцеловать меня в шею. ─ Одно нахождение в этой комнате делает меня необузданной. Я люблю это.
