─ Камера, Лепесточек. ─ сказал он, напоминая мне о лежащем рядом телефоне. Прижавшись ртом, обхватил губами мой клитор, без конца посасывая и даже причмокивая. Дрожащими руками я направила на него камеру, касаясь трясущимися пальцами экрана, делая фото одно за другим.
При каждом щелчке камеры Макс тихо постанывал, и от мысли, что именно это сводит его с ума ─ то, что чуть позднее я буду пересматривать фотографии, думая о нем и вспоминая о звуках, которые он издавал ─ я едва сдерживалась от того, чтобы опрокинуть его на спину и оттрахать прямо сейчас.
Входя и выходя из меня двумя пальцами, он повернул голову, посасывая и целуя бледную кожу моего бедра, и я практически закричала, когда своей однодневной щетиной он потерся о мой клитор. Это было чересчур.
Подняв глаза и встретившись со мной взглядом, он высунул язык, и я снова навела фокус камеры, запечатлев этот момент, когда на экране высветилось еще одно сообщение.
«Как вы подогреваете молоко?» ─ гласило оно. ─ «Ханна сказала, что мы должны подержать бутылочку в теплой воде, но я говорю, что мы можем воспользоваться микроволновкой, разогрев его до температуры тела или 98, 7 градусов по Фаренгейту [прим.пер. ─ 37 °C]. ТАК КТО ПРАВ, САРА?»
Только с третьей попытки я, наконец, просто напечатала: «ПОСЛУШАЙ ХАННУ». ─ прежде чем отбросить телефон и прикусить предплечье, чтобы не закричать.
Макс немного отстранился, обеспокоенный, что что-то не так, однако я махнула рукой.
─ Все хорошо, хорошо, ─ ошеломленно задыхаясь, сказал я. ─ Неостанавливайсяогосподибоже. Продолжай, ─ начала я, но остановилась, в нетерпении облизав губы, делая еще один отчаянный глубокий вдох. ─ Пожалуйстапродолжай, пожалуйста, пожалуйста. Я так близко.
Макс увеличил усилия, посасывая и облизывая мой клитор, и где-то, сквозь туман происходящего, я услышала стон и как он рукой насаживает кулак на член.
─ О господи… Ты?.. ─ начала я, пытаясь приподняться и посмотреть, но снова загудел телефон.
Я застонала от поражения, почти плача.
«Она не берет ее», ─ было написано в смс. ─ «Вы уверены, что ей необходимо столько есть? Да ни один человек на самом деле столько не выдует. Когда вы учтете ее рост в соотношении с огромным количеством жидкости, которое потребляет Анна…»
─ Какого хера он хочет на этот раз? ─ спросил Макс, приподнимаясь на руках.
─ Анна не хочет есть, ─ начала я, и Макс коснулся своей щекой моего бедра. ─ Макс, я начинаю задумываться, что ничего не выйдет. Я никогда не достигну оргазма, а тебе суждено приспособиться к жизни с болью в яйцах.
