Да неужели? Ее семья приносила ей одни разочарования, а Ник чем лучше? Она ведь хорошо научилась держать дистанцию, почему же она так увлеклась Ником? Почему ей не хватило ума устоять перед мужчиной, который живет в бегах?
Однако стоило ей взглянуть в его темные с медными искрами глаза, как ее сдержанность испарялась без следа.
У них только что был невероятно страстный секс. Это бесспорно. В спальне для них не будет проблем. Но жизнь большей частью проходит вне спальни.
Есть ли между ними связь, способная удержать их вместе, когда они одеты? Или два важных предмета его амуниции будут тому преградой? Жетон и пистолет, от одного взгляда на который ее бросает в дрожь. А что, если он оставит службу федеральных маршалов и найдет другую работу? Но тогда это будет не Ник. Она не посмеет даже заикнуться об этом. Он профессионал. Он занят действительно важным и достойным делом – он спасает людям жизнь, и она не настолько эгоистична, чтобы просить его сменить работу. Сэди в последний раз поправила парик.
– Едем?
– Подожди минутку, – промычал Ник, целуя ее шею.
– Ладно, но ты можешь пропустить рождение одного важного человека.
– Ты красива, когда говоришь чистую правду, – его губы прошлись вдоль ее ключицы, – и сексуальна, когда думаешь о других, особенно обо мне. – Они слились в сладком поцелуе.
Ей хотелось, чтобы он обнял ее покрепче.
Неудачная идея.
Они опоздают, и Ник никогда себе этого не простит.
Он застонал, шепотом бормоча проклятие, и отстранился.
– Мы продолжим позже.
Ник оделся, пригладил взъерошенные кудри и надел бейсболку и темные очки.
Ее сердце сжалось – таким она впервые увидела его в пекарне. Так он выглядел, когда она почувствовала пробуждающийся интерес.
– Ты дозвонился до Люси?
– Нет. Оставил ей сообщение на голосовой почте. Когда приедем в больницу, я позвоню Люку.
Сэди сунула ноги в ботинки, которые к этому времени должна была возненавидеть за незаживающие пузыри у себя на пятках, но жесткая кожа уже начала растягиваться, и она поняла, что ботинки вовсе не дурны. Ей казалось, что в них она больше похожа на жительницу Техаса. Да, ей известно, что техасцами не становятся, техасцами рождаются, но она, может быть, сойдет за трансплантат – одного из тех людей, которые не родились в Техасе, но переехали туда при первой возможности.
Ник тоже обулся, и они рука об руку вышли за дверь.
Сэди по привычке огляделась: нет ли поблизости чего подозрительного? За два года в программе она привыкла присматриваться к каждой машине, к каждому незнакомому прохожему. Суждено ли ей когда-либо изжить этот инстинкт?
