И дома в селе, и в Джермецыкке помощь матери нигде не понадобилась. А ведь прежде без Дзыцца я к директору нашей школы не осмеливался пойти.
— Видишь, как сильна бумага, — сказала Дзыцца, когда я вернулся домой.
А директор школы в Джермецыкке мне даже пожал руку, как взрослому, и поздравил:
— С сегодняшнего дня ты наш ученик!
Восьмой класс, восьмой класс! Будто я поднялся высоко-высоко. Не какой-нибудь там пятый, шестой или даже седьмой. Восьмой! И всего через четыре дня… Как я мечтал об этом, с какой завистью смотрел на тех, кто учился в Джермецыкке!
Позавчера Дзыцца купила мне брюки. За целых восемьдесят рублей! Такой дорогой вещи у меня никогда не было. Да и вообще что я носил? Чувяки Дзыцца шила из сыромятины или к верхам старых чужих башмаков пришивала подошвы. Шапка, телогрейка, рубашка, носки — все Дзыцца сшила или связала.
А теперь у меня настоящие брюки, из магазина. Надо каждую неделю гладить утюгом. Как это делается, показал продавец. Но пока можно не гладить — совсем новые. Повесил на спинку кровати, висят наготове.
Надену через четыре дня и выйду на улицу. Дорога возле дома Аштемира раздваивается. Одна ведет к нашей школе, другая — в Джермецыкк. Все удивятся, когда увидят, что я свернул не к школе: куда это он собрался? А может, и не узнают в обнове, скажут: какой-то чужой заблудился…
Наверное, на новой дороге и собаки погонятся следом, тоже подумают, что я чужой. Потом привыкнут. Каждый день буду ходить этой дорогой. Что учусь в Джермецыкке, первыми узнают наши ближайшие соседи. Скажут: сын Байма — так меня называют — уже взрослый, теперь ему на нашей улице делать нечего. И правда, что мне делать на улице? Ну, если в магазин пойду или в клуб, а больше и краем глаза меня здесь не увидите.
И те, кто живет на новой дороге, долго не выдержат. Начнут друг у друга спрашивать: что это за парень, мы его раньше никогда не встречали. Ну, а потом узнают, и я их узнаю… Собаки тоже неглупые. Полают, полают и подружатся со мной. Я тоже хочу с ними подружиться. А вот с теми, что живут на углу противоположной улицы, никогда не подружусь — ни с собакой, ни с хозяйкой дома.
У них большой сад, и все яблоки зимних сортов. У людей уже яблоки кончились, даже сухих не осталось, а эти только открывают свои кладовые. За деньги не продают — на кукурузу меняют. Два початка берут за одно яблоко! И детей своих заставляют торговать. Так из года в год и наживаются. Поглядите на них: дом кирпичный огромный построили, крыша черепичная.
