— Ты этого не знаешь.
— Я знаю, что никто не вмешивается в дела Гильдии. — Он лизнул бьющуюся жилку под ее челюстью. — Если не хочет смерти.
Она уперлась руками ему в грудь.
— Ты же не боишься горгулий, а?
— Это что вызов, mon ange?
— Простой вопрос.
Он неохотно откинул голову назад, чтобы изучить ее разрумянившееся лицо со смиренным весельем.
Она не намерена спускать все на тормоза. Что в свою очередь значит, что не будет никакой мягкой перины или роскошных женских изгибов в его непосредственном будущем.
Пока он не убедит ее позабыть о Леве.
Что, судя по его ощущениям, легче сказать, чем сделать.
— Париж принадлежит мне, но у меня нет желания начинать ненужную территориальную войну с горгульями, — нежно объяснил он, его взгляд поглощал эффектную красоту ее пылающего страстью лица, окруженного гривой золотых кудрей. Эти нежные голубые глаза, как бы там ни было, пронзили его небьющееся сердце.
Она побывала в аду и вернулась обратно, но была некая врожденная чистота в ней, которую никогда и никто не сможет забрать. Удивительно ли, что его измученная душа пребывала в таком восхищении?
— Уже достаточно крови пролилось, когда я стал главой клана.
Она удивленно моргнула. Он редко посвящал ее в свой мир главы клана. Зачем обременять ее темной стороной своего положения?
— Имеешь в виду сражение, которое ты затеял, чтобы занять место бывшего лидера?
— Qui, а также несколько десятилетий после того, как я захватил Париж.
Она побледнела.
— Десятилетий?
Он поморщился. В течение тех темных дней он часто задавался вопросом: доживет ли до следующей ночи.
— Для каждой группы демонов это нечто вроде традиции попытаться убить нового лидера вампиров.
— Почему?
— Отчасти потому что им приемлемо любое извинение, чтобы попытаться убить вампира, но что важнее — они хотят удостовериться, что глава достаточно силен, чтобы удержать контроль над своей территорией, — пояснил он. — Слабый лидер — это причина постоянных волнений, не только внутри его клана, но и из-за внешних угроз. Только сила гарантирует мир.
— А сейчас?
Он выгнул бровь, запоздало ощутив напряжение в ее теле.
— Сейчас?
— Ты в безопасности?
— Глава клана всегда на прицеле, — признал он, неспособный удержаться и не обвести контур ее губ кончиком пальца. — Как у каждого самолюбивого вампира, желающего бросить мне вызов из-за моего положения, так и у бесчисленного количества демонов, которых я разозлил за эти века.
— Не трудно в это поверить, — пробормотала она, хотя эти слова не сумели замаскировать волнения, от которого потемнели ее глаза.
