Сарсин ничего не сказала, а лишь приподняла край фартука своего одеяния служанки. Она начала собирать в подол зеркала, колпачок для тушения свеч, тяжелую мраморную чернильницу… Предметы переполнили подол и грозили прорвать ткань.
— Принеси ведро, — сказала Кестрел, — или сундук.
Сарсин бросила на нее яростный взгляд, потому что обе знали: ей пришлось бы сделать именно это. В покоях было слишком много вещей, которые в умелых руках могли превратиться в оружие. Кестрел с отчаянием наблюдала, как они исчезают, но была рада, что выглядело все по крайней мере так, будто она отдала приказ и Сарсин подчинилась.
Сарсин подошла к наружной двери и позвала на помощь. Скоро геранцы начали выносить из комнат кочерги. Медный кувшин. Часы с заостренными часовой и минутной стрелками.
Кестрел смотрела, как это все покидает апартаменты. Очевидно, Сарсин видела в предметах быта столько же угроз, сколько Кестрел. Неважно. Кестрел всегда сможет отвинтить от одного из столов ножку.
Но для того, чтобы бежать, ей понадобится нечто большее, чем оружие. Покои располагались слишком высоко над землей, чтобы выпрыгнуть из окна. В остальную часть дома вела только одна комната и одна дверь — которая имела весьма внушительного вида замок.
Когда геранцы вышли и оставили Кестрел наедине с Сарсин, Кестрел сказала:
— Погоди.
Сарсин не опустила толстый ключ, который держала в руке.
— Я должна увидеть подругу, — сказала Кестрел.
— Дни твоих визитов в свет окончены.
— Арин пообещал. — В горле Кестрел встал комок. — Моя подруга больна. Арин сказал, что я смогу ее навестить.
— Мне он ничего об этом не говорил.
Сарсин закрыла за собой дверь, и Кестрел не стала умолять. Она не хотела доставлять геранке удовольствие и показывать, насколько ее ранил звук повернувшегося в замке ключа и вставшего на место засова.
***
— Что, по-твоему, ты делаешь, Арин?
Сонно потирая глаза, он поднял взгляд на Сарсин. Он заснул в кресле. Стояло утро.
— Я не мог заснуть в своих прежних комнатах. По крайней мере здесь, в покоях Этты…
— Я говорю не о твоем выборе спальной комнаты, хотя не могу не заметить, что она очень кстати располагается вблизи восточного крыла.
Арин вздрогнул. Полагалось, что есть только одна причина, по которой мужчина оставляет побежденную женщину своей пленницей.
— Это не то, чем кажется.
— Ах, да? Слишком много людей слышали, как ты назвал ее военной добычей.
— Это неправда.
Сарсин вскинула руки в воздух.
— Тогда почему ты это сказал?
