– Ну и сказал, ну и сказал ты, братец Шура, – усмехнулся Козлевич, – отдать гэпэушникам!
Бендер молчал, слушая своих подопечных.
– Нет! Я что?! Я в шутку, если по справедливости, – затоптался на месте Балаганов. – Я так…
– Да, рыжик, я так и понимаю, – кивнул ему Остап.
– И я, если так, – погладил усы Козлевич, одной рукой слева, другой – справа.
– Знаете, командор, а что если нам молочник предложить немцам, если они объявятся?
– Надо подумать, товарищ эксперт, подумать, чтобы этот показ им не дошел до ГПУ, друзья-товарищи.
– Не дай, Бог, – замотал головой Шура.
– Все может статься, Остап Ибрагимович…
– Да. Продадим, скажем за крупную сумму. Не за миллион рублей конечно, но за тысяч сто, попробовать можно… Но тут другое, мои соратники-советчики. Скажем, продали, а немцев на границе и застопорят с нашим молочником. Где взяли? У кого купили? И к нам, – заходил по комнате Остап.
– Ой, ой, командор! – тряхнул кудрями Балаганов.
– Вот тогда нам и будет ой, ой, Остап Ибрагимович, – тяжело вздохнул Адам Казимирович.
– Вот и я опасаюсь этого, друзья. Но предложить можно, узнать их интерес, их оценку, а с продажей повременить.
– Верно, Остап Ибрагимович, узнать, а с продажей повременить.
– Это так, командор, узнать и повременить…
В дверь постучал кто-то и последовал женский голос:
– Предметы археологии покупаете?
Балаганов открыл дверь, говоря:
– Да, да, покупаем, заходите, пожалуйста.
В комнату вошла женщина в клетчатой косынке, обтягивающей волосы, выбивающиеся прядями на лоб.
– Проходите, проходите, уважаемая, садитесь, пожалуйста, – предложил Остап и выдвинул стул у стола.
– Хочу предложить вот что, – развернула сверток женщина.
Было ей лет под сорок, светлые ее глаза смотрели на Бендера с лукавинкой.
– Вот, смотрите, товарищи, в нашем разрушенном колодце нашла, начала чистить его, укреплять кирпичную кладку стен его, и вывалился брезентовый мешочек, – высыпала она на стол из увесистого мешочка кучу монет.
Все склонились над кучей почерневших и позеленевших от времени монет, разной величины, разной чеканки и разной неправильной окружности.
– Не золотые и не серебренные, как наши определили, старинные и все. Решила принести вам.
– Спасибо, спасибо, уважаемая, – разгребал монеты Остап. – Что скажете, эксперт?
– Да, командор, древние, наши царские, и других стран, как я понимаю, – рассматривал монеты Балаганов.
– Верно, не наши, иностранные, – согласился Козлевич, перебирая монеты лежащие кучей.
